Подготовка к темному будущему: биологическая война в XXI веке

Новости о распространении COVID-19 на борту американского авианосца «Теодор Рузвельт» (англ. USS Theodore Roosevelt) и последующая отставка его командира продемонстрировали существующие противоречия между поддержанием боеготовности и необходимостью охраны здоровья военнослужащих в условиях пандемии, пишет президент и главный исполнительный директор Центра стратегических и бюджетных оценок, а также старший научный сотрудник Центра стратегических исследований Университета Джона Хопкинса Томас Манкен. С 2006 по 2009 год он занимал должность заместителя помощника министра обороны по планированию политики. «Актуальные комментарии» публикуют перевод его статьи.

Болезни сопровождали войны на протяжении всей истории человечества — чума, разорившая Афины в начале Пелопоннесской войны и убившая афинских стратегов Перикла; болезни, которые европейские поселенцы принесли с собой в Новый Свет, и которые имели катастрофические последствия для местного населения; тропические болезни, которые привели к ужасным жертвам в Китае, Бирме, Индии и юго-западной части Тихого океана во время Второй мировой войны. Тот факт, что мы были удивлены появлением, ростом и распространением COVID-19, отражает ложное самомнение 21-го века, что мы «победили» болезни.

По сути дела, пандемии — это лишь одно из маловероятных, но весьма серьезных непредвиденных обстоятельств, с которыми мы могли бы столкнуться в ближайшие годы, включая землетрясение или другое стихийное бедствие в крупном городском районе, смену власти в государстве, и крах финансовых рынков, ведущий к глобальной депрессии. Когда я занимал должность заместителя помощника Министра обороны по планированию политики в период с 2006 по 2009 год, мы изучили ряд таких «потрясений», а также роль, которую Министерство обороны могло бы сыграть в реагировании на них, чтобы помочь руководителям Департамента в преодолении таких непредвиденных обстоятельств. Во время моего пребывания в Пентагоне мы также провели серию военных игр с членами Конгресса и их сотрудниками, губернаторами нескольких штатов и их кабинетами, а также с правительством Мексики, чтобы глубже изучить последствия пандемии. Многое из того, что мы обнаружили тогда, резонирует с тем, что мы испытываем сейчас. С одной стороны, меры, которые люди должны принимать для защиты от вируса, такого как COVID-19, являются относительно простыми. С другой стороны, групповая динамика, работа бюрократии, государственная политика и экономические факторы (прим. уровень безработицы, уровень инфляции, фискальная политика) затрудняют реализацию мер, которые имеют смысл на индивидуальном уровне в обществе, не говоря уже о разных странах. Было и остается ясным то, что Министерство обороны располагает медицинскими, материально-техническими и командно-контрольными средствами, которые помогают справиться с таким бедствием, как пандемия. Впрочем, не стоит удивляться тому, что пандемии такого масштаба, будучи редкими явлениями, затрудняют подготовку и реагирование на такие бедствия.

Нынешняя пандемия предвещает еще более мрачное будущее, к которому мы должны подготовиться. Хотя на первый взгляд может показаться, что COVID-19 имеет природное, а не искусственное происхождение, в следующий раз все может произойти наоборот. Действительно, наша реакция на COVID-19 показывает, насколько мы уязвимы перед биологическим оружием, и насколько разрушительной может быть такая атака. Несмотря на то, что Министерство обороны уделяет много внимания достижениям в области естественных наук, которые находятся на стыке биологии, геномики и Big Data, это лишь предвещает развитие все более изощренного биологического оружия. Например, появление генной модификации может позволить государствам разрабатывать новые или модифицированные патогены, которые будут более смертоносными, трудными для обнаружения и лечения и более целенаправленными по своему воздействию.

Такие государства, как Россия, продолжают уделять внимание биологической войне, а президент России Владимир Путин проявил интерес к разработке оружия на основе новых принципов, включая генетику. Российское правительство обладает запасами биологического оружия, а также производственным потенциалом. Более того менее года назад произошел взрыв в Российском государственном научно-исследовательском центре вирусологии и биотехнологии, лаборатории биологического оружия советской эпохи, которая в настоящее время исследует и содержит Эболу, Оспу и Сибирскую язву. В отличие от Вооруженных Сил США, российские военные сохраняют высокую степень готовности к самозащите от химического и биологического оружия. Мы должны обеспечить боеспособность сил США, чтобы бороться с такими современными угрозами. Мы должны обеспечить не только защиту оперативных сил НАТО, но и материально-техническую поддержку. Обеспечение функционирования оборонной промышленной базы перед лицом таких угроз также заслуживает внимания. Последний раз эта тема рассматривалась более двух десятилетий назад, и даже тогда усилия по решению этой проблемы были частичными.

Исследование, проведенное в 2012 году Национальным исследовательским советом, показало, что «огромная сфера охвата [модификации человеческой деятельности] поражает: от нанотехнологий до генной инженерии и манипулирования нормальными человеческими процессами (такими как исцеление или усталость). Предсказать или даже вообразить взаимодействия, перекрестные приложения и непреднамеренные последствия невозможно». В то время, как использование различных средств для изменения показателей и результативности жизнедеятельности человека в Соединенных Штатах и других странах Запада очень затруднено, другие государства стоят на более легком пути. Например, Россия, Китай и другие страны уже давно используют препараты, повышающие результативность, чтобы помочь своим спортсменам на международных соревнованиях. Действительно, Международный олимпийский комитет исключил из соревнований российских спортсменов за употребление таких препаратов. В будущем Соединенные Штаты могут столкнуться с солдатами на поле боя, которые используют химические, биологические или вычислительные средства для повышения своей эффективности, возможно, увеличивая свою силу, улучшая свои когнитивные способности или уменьшая потребность в отдыхе.

Планирование и подготовка сегодня могут уменьшить воздействие будущих потрясений. Опыт нынешней пандемии может дать нам представление о будущих вызовах биологической войны. Аналогичным образом, меры, которые мы принимаем сегодня для подготовки к будущей биологической войне, могут также повысить нашу готовность противостоять будущим пандемиям.

Источник