Правительство доверило валюту Центробанку
Министр экономического развития Алексей Улюкаев заявил, что правительство выработало меры по стабилизации финансовой ситуации в стране.
Ожидаются изменения в части предоставления банкам рублевой и валютной ликвидности. Об этом Улюкаев заявил накануне на совещании в резиденции главы кабмина Дмитрия Медведева.
Совещание проходило в узком составе, помимо премьера и министра экономразвития в нем приняли участие первый вице-премьер Игорь Шувалов, помощник президента Андрей Белоусов и председатель ЦБ РФ, сообщается на сайте правительства.
По итогам совещания правительства было решено «обеспечить больший баланс спроса и предложения на внутреннем валютном рынке через увеличение предоставления валютной ликвидности банкам России, смещение акцентов предоставления рефинансирования с рублевой на валютную по тем же инструментам, по тем же залоговым объемам, которые есть сейчас», отметил Улюкаев.
«Ситуация очень сложная, но не мы первые, не мы последние, которые проходим через сходные обстоятельства. И здесь очень важно обеспечивать единство действий Банка России и правительства», — цитирует Улюкаева МИА «Россия сегодня».
Министр заявил, что ЦБ следовало раньше поднять ключевую ставку. «Конечно, надо было поднимать раньше. Но ты никогда не знаешь тот момент, когда нужно делать раньше», — сказал Улюкаев.
На вопрос о том, собирается ли правительство вводить валютный контроль, Улюкаев заверил, что такая возможность на совещании не обсуждалась.
Алексей Улюкаев также высказал предположение, что правительству предстоит не очень сильно пересмотреть экономический прогноз в сторону ухудшения, т.к. «большинство рисков, связанных с нефтяной конъюнктурой, с санкционным режимом, а именно он оказывает давление на финансы компаний, в основном уже заложены в тот прогноз, который Минэкономики представило в начале декабря».
На вопрос, будут ли пересмотрены программы поддержки, которые имели привязку к ставкам, например, субсидирования ставок по кредитам для сельхозпроизводителей, Улюкаев сообщил: «Мы обсуждаем варианты поддержки, и это касается и проектного финансирования, поддержки импортозамещения и сельского хозяйства. Каким образом обеспечить исполнение тех проектов, которые были инициированы», пишет РБК.
По словам Улюкаева, сегодняшний курс рубля не соответствует макроэкономическим обстоятельствам. «Мы считаем, что, конечно, курс сейчас не соответствует фундаментальным макроэкономическим обстоятельствам, и видно даже, как он отрывается от динамики и конъюнктуры нефтяных цен», — сказал он. И добавил, что участникам рынка нужно давать новые ориентиры, а нынешние являются следствием «определенных расчетов и ожиданий».
Во вторник, 16 декабря, курс рубля рухнул в ходе торговой сессии на Московской бирже в очередной раз. Евро достиг отметки в 100 рублей , а доллар поднялся до 80 рублей. В конце дня валюты подешевели. На вечерних торгах доллар стоил 67,9 рубля, евро — чуть менее 84,5 рубля.
Почему так происходит, сейчас спорят комментаторы, но насколько я могу судить, дело тут даже не в чьем-либо умысле, как известно, незачем искать злой умысел в том, что можно объяснить обычной глупостью.
В данном случае главная глупость заключается в том, что из экономического блока правительства Российской Федерации давным-давно изгнаны все, кто не использует либеральную религию.
Экономика страны будет устойчиво падать до тех пор, пока не будет поколеблена устойчивость либеральной религии в экономическом блоке правительства Российской Федерации, пока этот блок не будет целиком заменен на вменяемый, не только министры, но и весь аппарат министерства.
Наша экономика очень мало зависит от цены на нефть. Достаточно ознакомиться со статистикой других стран, экспортирующих нефть, и убедиться, что во всех этих странах обвал курса несравненно меньше, чем у нас. То есть наше падение курса вызвано вовсе не нефтяной конъюнктурой, а совершенно иными причинами. Более того, если сравнить динамику курсов до того, как Центробанк начал свою катастрофически разрушительную деятельность, даже по тогдашней динамике видно, что главной причиной падения курса рубля стало не падение нефтяного рынка, а введение Соединенными государствами Америки антирусских санкций, отрезание российского бизнеса от западных кредитных ресурсов.
А то, что наш бизнес вынужден пользоваться западными кредитами вместо отечественных, это вина Центрального банка, уже не первый год систематически перекрывающего все возможности кредитования российского бизнеса в самой Российской Федерации. Насколько можно судить по всей доступной экономической статистике, если бы Центральный банк просто прекратил разрушать наш внутренний кредитный рынок, этого бы уже хватило деловым людям Российской Федерации для того, чтобы кредитоваться на внутреннем рынке, не зависеть от рынка внешнего, и таким образом получить возможность дальнейшего развития собственного хозяйства.
Поэтому я совершенно уверен, что прекращения разрушительной деятельности Центрального банка вполне достаточно для того, чтобы российское хозяйство ожило, собственных ресурсов для этого более чем достаточно.
Рубль стал падать быстрее, чем снижается цена на нефть, но это нормальная ситуация на рынке, потому что любой процесс в силу уже чисто психологических особенностей участников Фондового рынка предопределяет инерцию.
Совершенно очевидно, что действия спекулянтов на рынке ориентированы на определенное понижение. Поэтому они начинают понижать рубль быстрее, чем понижается нефть. То есть они идут не за процессом, а стараются идти перед ним. Тем самым они этот процесс еще больше стимулируют, еще больше ускоряют.Причем есть еще одна психологическая особенность, которая работает против рубля: цены на нефть опускаются относительно плавно. Вот если вы посмотрите на ситуацию 2008 года, то увидите, что нефть очень быстро достигает пика 143 и потом очень резко упала в цене. Психологически в этой ситуации игроки не смогли набрать инерцию ожиданий — ситуация резко преломилась, и дальше уже была ситуация, в которой они так или иначе должны работать. А сейчас снижение нефти идет неуклонно, но плавно. И в результате накапливается инерция ожидания.
Правительство и ЦБ потеряли контроль над ситуацией. Но реконструировать их действия можно таким образом: они хотели опустить рубль примерно пропорционально, может быть, немножко меньше, чем падают цены на нефть, чтобы пополнить основной бюджет при сокращающихся валютных поступлениях. И, возможно, предполагалось немножко повысить уровень конкурентоспособности отечественной продукции, хотя в отличие от тех лет эта методика так просто не работает, потому что нет свободных производственных мощностей, которые были в 1998-м и которые позволили бы быстро заполнить бреши на рынке. Но так или иначе, они сознательно рубль понижали, но потеряли в этом процессе контроль. В результате процесс, который они хотели сделать ограниченным и управляемым, стал стихийным и неуправляемым, выходящим за пределы тех масштабов, в которых хотели действовать.
Что дальше — девальвация или денежная реформа?
Мы уже получили девальвацию. Произошедшее даже девальвацией трудно назвать — это просто крах.
Денежная реформа произойдет, в какой-то момент нам придется провести деноминацию, и, видимо, 1 к 100 придется делать, что было бы разумно, учитывая уровень эмиссии и инфляции за последние десять лет примерно. Вполне разумно было бы два нуля отрезать у рубля. Но сама по себе эта мера ничего не меняет.
Хорошо известно, что разного рода деноминации, денежные реформы хорошо работают, когда они накладываются на какие-то более комплексные меры в области экономической, социальной и финансовой политики. Почему сработала у большевиков денежная реформа в начале двадцатых годов, или в Бразилии у Кардозу, когда он в значительной мере копировал большевистскую денежную реформу двадцатых годов?
Одновременно стабилизируются деньги и цены — реформируется экономика.
Вы проводите деноминацию, заменяете бумажки: чисто психологически в культурном плане закрепляете, фиксируете те позитивные перемены, которые произошли. То есть вы одновременно содержательно меняете ситуацию, и люди понимают, что деньги вновь стали похожи на настоящую валюту.
А если вы просто возьмете и отрежете два нуля к лету у рубля, а все остальное останется по-старому, тогда скоро напечатают новую валюту, которая начнет обесцениваться.
Что нужно делать, чтобы этого не произошло, — другой вопрос. В ближайшие несколько месяцев ситуация такова: что бы ни сделали — реакция будет негативная. Скорее, будут вредить, чем помогать, но не со зла, а просто потому, что не осталось в рамках их стиля мышления никаких эффективных рычагов, которые могли бы улучшить эту ситуацию.
Нужно радикально менять экономическую политику, принимать ряд неортодоксальных мер, которые находятся в прямом противоречии с тем, что делалось на протяжении двух последних десятилетий и что находится в противоречии с господствующей экономической идеологией.
В условиях конфронтации с Западом курс на все более открытую экономику — это самоубийство.
На самом деле, слабость экономики предопределяет слабость рубля. Но для того, чтобы экономику как-то разогнать в сложившейся ситуации, вести антикризисную политику, нужно резко наращивать государственные расходы, резко увеличить социальные выплаты. То есть проводить ряд мер, которые в краткосрочной перспективе ослабят рубль еще больше.
И получается такая схема: если вы увеличите инфляцию на 5%, на 10% она ускорится, а конечный рост в результате ускорится на 15% к имеющемуся уровню, то экономический рост через какое-то время съест инфляцию. Если экономический рост будет низкий, то инфляция съест экономический рост. Если вы печатаете деньги, вы их запускаете в экономику, колеса крутятся, и экономика начинает двигаться. Если колеса при этом крутятся медленно, то вы просто печатаете деньги, это толку никакого не дает, и инфляция, наоборот, начинает вас просто топить.
И главная проблема, с которой сталкиваемся, — рубль привязан к ценам на нефть, сделана ставка на один-единственный товар, и рубль фактически стал представителем барреля нефти на внутреннем рынке. И именно поэтому сейчас любые меры по оживлению экономики на первых порах ослабят рубль еще больше, просто потому что бумажек станет больше, если они начнут их печатать, а рубль начнет слабеть.
Выход состоит в том, что нужно развивать внутренний рынок, чтобы рубль опирался не на баррель нефти, а на рост внутреннего рынка, на рост производства, рост промышленности, на увеличение объемов внутреннего рынка и т.д.
Причем внутреннего рынка, не связанного с внешними факторами, — производство на местах, для местного потребления и т.д. Тогда нам не так будет важно, какой обменный курс рубля к доллару. Если мы покупаем местные товары на местном рынке, то нам не так важен курс рубля к доллару, но именно поэтому как раз рубль начнет расти по отношению к доллару. Спрос на доллары упадет, в результате мы будем больше покупать на внутреннем рынке, соответственно, с одной стороны, мы будем меньше об этом думать, с другой стороны — будем более уверенно себя чувствовать.
