Страна и школа
политологЛеонид Поляков
За последнюю неделю Дмитрий Медведев дважды высказался на тему российского образования. Сначала — в форме естественного возмущения по адресу контрольно-измерительных материалов к Единому государственному экзамену по истории. Затем уже в своем видеоблоге — о поддержке студентов-платников. Казалось бы, ни история, ни коммерческие студенты — это не те приоритеты, к которым посреди кризиса российский президент должен привлекать общественное внимание.
А я полагаю, что президент прав. Потому что при всей экзогенной природе кризиса нельзя в очередной раз не вспомнить профессора Преображенского. Истоки любой «разрухи» как были, так и продолжают обитать «в головах». Поэтому не ad hoc, не кампанейски, а всерьез и на постоянной основе необходимо держать в центре общественного внимания российское образование. Вузовское и, в первую очередь — школьное. Образование вообще, и гуманитарное — в особенности.
Не потерять из-за убивающих собственный рубль собственных же «предпринимателей» тех ребят и девчонок, что учатся на коммерческих отделениях российских вузов порой буквально на «медные деньги». На то, что родителям удается оторвать от себя и всех прочих нужд — «лишь бы учились». Это, на мой взгляд, абсолютный национальный приоритет. У нас, в нынешней России — не пропить, не прогулять по Турциям-Эмиратам, не накупить в кредит всякой всячины, а заплатить за учебу дочери или сына, — это дорогого стоит.
И не важно, какие мотивы у конкретных пап и мам. Важен результат: ежегодно существенная часть российской молодежи идет в такие места, где учат работать мозгами. А это значит, что у нас есть реальный шанс в международной конкуренции мозгов, по крайней мере, не опуститься в аутсайдеры по показателю национального IQ. А может даже и не отстать от лидеров.
И тут уместно вспомнить о том, откуда наша молодежь приходит в вузы. И молвить несколько слов про школу. Вопросы «на засыпку» про историю Великой отечественной войны, шокировавшие президента — это ведь отнюдь не случайность. Не плод творчества отдельного не совсем вменяемого автора. Это — результат действия принципа тотальной «метризации» гуманитарного образования, превращения школьного цикла социально-гуманитарных дисциплин в подотдел «естественных и точных наук».
В советской школе пансциентизм был понятен и оправдан самой природой марксизма-ленинизма, идеологией, на полном серьезе называвшейся — «научный коммунизм». В школе постсоветской он мотивируется благим позывом к «деидеологизации». Ведь конституция запрещает «государственную идеологию», вот и давайте социально-гуманитарный цикл (историю, обществознание, литературу) превращать в нейтрально-«научное» знание, которое ученик должен будет предъявить на ЕГЭ.
А беда в том, что, создав замкнутый цикл «учебник (зубрежка) — ЕГЭ (формальный показатель эффективности учебного процесса в школе) — пропуск в ВУЗ», мы сами себя загоняем в ловушку. Что хорошо и оправдано для наук естественных и точных, не работает в дисциплинах социогуманираных. Последние никак не могут преподаваться в школе в качестве низшей ступени вузовского знания. Ибо в каждой из социально-гуманитарных наук (если это наука) — всегда имеется с полдюжины конкурирующих школ, совершенно по-своему трактующих сам предмет науки. И чему вы будете учить?
Пора осознать, что единственно важная и абсолютно приоритетная задача преподавания социально-гуманитарных дисциплин в школе — это социализация, выработка гражданской идентичности и помощь в осмыслении места родной страны в глобальном мире. В истории, в настоящем, и в будущем.
Тогда поколению без «разрухи в головах» никакой «кризис» будет не страшен.
