Сурков - «вставляет»
политологЛеонид Поляков
«Единая Россия» нашла нетривиальный способ отметить годовщину речи своего председателя «О стратегии развития России до 2020 года», произнесенной на расширенном заседании Госсовета 8 февраля 2008 г.
В понедельник 9 февраля в присутствии и с участием Владислава Суркова в Москве, в Торгово-промышленной палате прошло заседание экономической секции «Форума 2020». Тема заседания была сформулирована намеренно провокативно: «Экономика — кризис как развитие». И судя по опубликованным стенограммам выступлений участников, интеллектуальная провокация удалась вполне .
Состав участников дебатов по значимости фигур, по глубине и оригинальности понимания сегодняшней как глобальной, так и российской экономики, нужно признать без кавычек звездным. По существу это был русский «мини-Давос», политико-экономические и интеллектуальные итоги которого должны бы стать предметом широкого общественного интереса и общенациональной дискуссии.
Ведь Россия стоит перед непростым выбором.
Либо попытаться максимально приспособиться к глобальному экономическому кризису и, зная свой «номер» (а он по серьезному экономическому счету — явно «шестой»), не дергаясь — переждать, перетерпеть, «перемогнуться». Дождаться, когда вернется докризисная энерго-металлическая и прочая химическая «благодать», и опять — заживем!
Либо не поддаваться извне навязанному циклу финансово-спекулятивных «приливов — отливов» и идти к еще год назад намеченной цели — инновационному обществу. Может, медленнее, чем рассчитывали. Но — неуклонно.
Вообще-то на самом деле, выбора тут никакого нет. И Путин еще год назад об этом сказал, обозначив альтернативу между двумя сценариями развития: «инерционным энерго-сырьевым» и «инновационным». Собственно из этого исходил и Сурков, выступление которого строилось на презумпции, что сценарий первый — глобально проигрышный и тупиковый. И что качественно новая экономика в России может быть создана только в контексте существенных социальных инноваций.
Модальность «может», конечно, должна быть изменена на — «должна». Потому что первый зам. главы президентской администрации рассматривает ситуацию кризиса не как повод для поиска ловкого тактического «хода» (как увернуться), а как стимул для реализации прорывных — «сквозь кризис» — стратегий. Отсюда и вторая стратегическая линия, четко артикулированная Сурковым — «социальная поддержка нуждающихся, улучшение жизни людей».
Тут явно напрашивается аналогия. Мы планировали своего рода «гладкий бег», скажем, на 5000 метров. А оказалось, что хозяева «стадиона» (глобальной экономики), предложили нам через сто метров после старта — steeplechase. То есть бег на 3000, но — с препятствиями, с барьерами и ямами с водой. Метров меньше, а бежать придется дольше. И в более жестких условиях.
Тогда возникает вопрос: а готовы ли те, кому предложен этот новый формат «забега», к отказу от привычных навыков лечения «голландской болезни»? Не окажется ли так, что в арсенале нашей управляющей экономической команды кроме прежней рецептуры «стерилизации», очень напоминающей универсальный рецепт средневековых лекарей (purgare et clistilisare), ничего адекватного задаче превращения кризиса в развитие и не найдется?
Это — вызов. Не Владислава Суркова — Алексею Кудрину, как могло бы показаться неискушенному наблюдателю. А вызов времени правительственной экономической команде, вызов, требующий инноваций от традиционной экономической политики.
И нельзя не признать, что Сурков вставляет «ключик» в правильную «дверь». Такова наша политическая культура, что именно власть (в данном случае — экономическая) должна подать пример инновационных решений. Условно говоря — сначала «Ленин» должен лично понести «бревно», чтобы вся страна прониклась идеей бесплатного — но на самих себя — труда.
А говоря безусловно — сначала рулевые нашей экономики должны найти инновационное решение по превращению кризиса в развитие, чтобы запустить цепную реакцию социальных и экономических инноваций.
Задачка не для слабых.
