Возможности и риски возвращения России в Африку

политологАлександр Коньков

Открывающиеся Саммит и Экономический и гуманитарный форум «Россия-Африка», несмотря на то, что являются продолжением первого подобного мероприятия уже четырёхлетней давности, прошли через непростой период подготовки. 

Во-первых, по свидетельству российских дипломатов, после прошлой встречи в Сочи в 2019 году началось активное противодействие со стороны западных стран дальнейшему развитию сотрудничества африканских государств с Россией и, в частности, участию в новом саммите. 

Во-вторых, многие амбициозные планы по итогам первого саммита пришлось корректировать в силу последовавшей пандемии коронавируса и многих других событий (нынешний саммит предварительно должен был состояться ещё в прошлом 2022 году, но был перенесён). 
В-третьих, развитие украинского кризиса и вызванные им последствия, в т. ч. для внерегиональных процессов, затрагивающих и Африку, не могли не сказаться на тех планах и инициативах, которые изначально закладывались в повестку масштабирования российско-африканского диалога.

Стремление к активизации сотрудничества при этом всё равно нарастает. В Африке более пяти десятков государств, и для каждого актуальными оказываются разные направления. В России же в текущем году принята новая Концепция внешней политики, которая впервые уделяет столь значительное внимание Африканскому континенту и серьёзно повышает его позиции в ряду ключевых приоритетов отечественной дипломатии.

Одновременно впервые в текущем году целая группа африканских государств выступила с собственной беспрецедентной инициативой по урегулированию украинского конфликта. Безотносительно возможных результатов такой миссии, это уже важный шаг, потенциально способствующий укреплению атмосферы взаимного доверия на африканском направлении российской внешней политики и развитию субъектности незападных государств в формировании нового миропорядка.

В текущих условиях пока лишь складывающейся российско-африканской повестки важно удерживать в фокусе внимания как возможности, так и риски расширения взаимодействия. Среди таковых можно выделить по 5 наиболее ключевых, которые отражают текущую специфику момента высокой опциональности по выстраиванию долгосрочного национального подхода к востребованному сотрудничеству.

5 возможностей для сотрудничества по линии «Россия-Африка»

Ресурсы

Африка — один из наиболее богатых ресурсами материк. Причём ресурсами как традиционными природно-географическими (от ископаемых до климатически-рекреационных), так и перспективными трудовыми: здесь самый высокий в мире прирост населения при общей численности свыше миллиарда человек. Несмотря на хищническую европейскую колониальную политику прошлого и во многом продолжающуюся практику современного капиталистического выкачивания наиболее ценных ресурсов, для глобальной экономики Африка по-прежнему сохраняет черты tabula rasa, открытой для новых интересантов.

Кадры

Одна из наиболее прочных российских традиций взаимодействия с африканскими странами (отнюдь не всеми, но в этом и есть искомый потенциал) — активная роль в подготовке высококвалифицированных кадров. Обучение африканцев в российских учебных заведениях не просто питало в своё время уверенную прослойку инженерной, военной и проч. элиты во многих государствах континента, но и в том числе создало заделы для технологического развития, сохраняющие актуальность и по сей день. С учётом значительной трансформации отечественной системы образования с точки зрения организации учебного процесса, можно предполагать в этой сфере наличие серьезных резервов для масштабирования.

Новые рынки

С учётом и уже отмеченных ресурсно-демографических факторов, и в контексте общего глобального прогресса последних десятилетий африканские страны образуют обширные перспективные рынки сбыта для многих видов продукции, производимой в России. При этом, с одной стороны, в силу сохраняющихся в среднем весьма низких доходов в странах региона, а с другой — в контексте формирования Африканской континентальной зоны свободной торговли российские коммерческие предложения могут оказаться вполне конкурентоспособными в силу своей относительной дешевизны и трансакционной (опора на собственные ресурсы) обеспеченности. В большей мере это может быть отнесено даже не столько к промышленности и отдельным отраслям, сколько к сельскому хозяйству, которое в России и обладает достаточными мощностями, и одновременно испытывает потребность в переориентации внешних рынков сбыта ввиду известных санкционных ограничений. 

Идеология антиколониализма и противостояния Западу

В силу того, что субъектность большинства африканских государств выстраивается во многом на основе суверенитета, обретённого в ходе избавления от колониального гнёта, развиваемый в последний год Россией тезис о необходимости противостояния западным неоколониальным практикам, имеет весьма устойчивые перспективы именно в этой части света. Вместе с тем, сами компетенции взаимодействия с остающимися весьма разными обществами африканских стран сохраняют в нашей стране ощутимые резервы для развития — мы просто мало их знаем. Иными словами, для полноформатного диалога по идейно-ценностным вопросам нужно более глубокое погружение в текущие потребности и интересы как государств, так и обществ континента. 

Мягкая сила

Гуманитарное сотрудничество с Россией в целом остаётся весьма востребованным в Африке. Русский язык, русская культура, равно как и российское здравоохранение, отечественный опыт содействия международному развитию и преодоления кризисных явлений, последствий чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий могут представлять реальный интерес для региона и олицетворять лучшие практики отечественной мягкой силы в современных условиях.

5 рисков для сотрудничества по линии «Россия-Африка»

«Африканизация» Африки

Представление об Африке как едином субъекте, несмотря на наличие общеафриканских институтов и удобство взаимодействия, носит всё же упрощённый характер. Несмотря на уверенную дифференциацию на профессиональном уровне (в частности, в МИД России, на уровне структуры чётко разделяется «арабская» Африка, которая отнесена к ведению департамента Ближнего Востока и Северной Африки, и, собственно, Африка южнее Сахары, которой и занимается департамент Африки), на деловом и организационном уровне, от которого должно зависеть содержательное наполнение перспективного сотрудничества, и в целом в общественном сознании понимание социально-политического и экономического разнообразия Африки носит весьма условный характер.

Кадры

Кадровый фактор является одновременно и возможностью, и риском. Несмотря на опыт подготовки квалифицированных кадров для африканских государств, специалисты непосредственно по самой Африке в Российской Федерации остаются довольно нишевой прослойкой, которая могла быть достаточна для поддержания общего уровня компетенции относительно ситуации в регионе, однако её навряд ли хватит для активизации практического взаимодействия с разными государствами континента по разным направлениям. Наряду с общим дефицитом специалистов по незападному миру, обнажившимся в контексте «разворота на Восток», профессиональная среда по выстраиванию отношений русского мира с африканским явно будет требовать интенсивного наращивания в контексте амбициозных приоритетов, постулируемых сегодня Россией.

Миграция

Демографический рост на африканском континенте формирует очевидные тенденции и в миграционной сфере, что успела ощутить в последнее десятилетие Европа в ходе не одной волны миграционного кризиса. Для России это навряд ли является угрозой, однако долгосрочные планы углубления сотрудничества, в том числе и по линии человеческих контактов, не должны рассматриваться в отрыве от возможных последствий для демографического баланса в российском социуме. Появление мигрантов из африканских стран может становиться и благом, и дополнительной точкой напряжения.

Конкуренция с другими игроками 

Несмотря на отмеченную открытость Африки для новых форм сотрудничества, важно помнить, что Россия приходит на континент одной из последних, и разные, как правило, наиболее «лакомые» участки взаимодействия, как минимум, обозначены за собой многими глобальными игроками. России здесь придётся конкурировать не только с западными акторами (как, в частности, уже происходит с Францией) и их своеобразной пропагандой, но и с более прямолинейными восточными грандами, многие из которых Россия сегодня склонна рассматривать в качестве потенциальных союзников. Здесь важно заранее договариваться о «правилах игры».

Завышенные ожидания африканских стран

С учётом имеющегося многообразия африканских стран, соотношения сил между ними и с внерегиональными игроками, а также общего разнообразия интересов на разных концах континента, весьма предсказуемой может оказаться ситуация рассогласованности намерений и, как следствие, ожиданий со стороны Африки в отношении взаимодействия с Россией. Тем более, что подобный опыт у многих стран был, в том числе и натолкнувшийся на проблемы распада СССР и последовавших 1990-х гг., когда также многие ожидания остались не в полной мере реализованными. России важно постараться учесть всяческие нюансы и — самое, наверное, главное — не обращать в чистую благотворительность жёстко обусловленный реальностью прагматичный интерес по интенсивному укреплению своих позиций на Африканском континенте.

В целом, опыт взаимодействия по линии Россия-Африка в промежутке между двумя саммитами — первым и нынешним — демонстрирует, что логика выстраивания долгосрочного сотрудничества с африканскими государствами по различным направлениям наталкивается на конъюнктурную краткосрочность повестки, формируемой актуальными кризисами, как правило, внеафриканского происхождения. Весьма достойная и созидательная максима конкурентоспособности российского присутствия в Африке, заложенная к тому же в новой Концепции внешней политики — «африканским проблемам — африканские решения», — возможно, придётся тем или иным способом уравновешивать подходом «внеафриканским проблемам — внеафриканские решения», который потребует уже самостоятельных усилий иного рода.