Афганскую тему обсудили в Сочи
Президент России Дмитрий Медведев заявил, обращаясь к собравшимся, о необходимости продвигать «кабульский процесс», запущенный на международной конференции по Афганистану в Кабуле 20 июля этого года. Президент России также отметил необходимость обсудить противодействие наркоугрозе, которая является общей для четырех стран.
«Ответ на эту наркоугрозу должен быть совместный, а не изолированный. Эту проблему не решить одному Афганистану, не решить России или какой-то другой стране, это общая проблема, и ответ на нее должен быть консолидированным», - сказал Дмитрий Медведев.
Он также высоко оценил усилия стран-партнеров по «четверке» в противодействии террористической угрозе и отметил, что обсуждение этой темы будет также продолжено на встрече. Главной задачей «кабульского процесса» является поэтапная передача афганским властям ответственности за управление страной.
Президент Таджикистана Эмомали Рахмон со своей стороны высказался за подписание многостороннего соглашения в рамках четверки (Россия-Таджикистан-Афганистан-Пакистан) по противодействию терроризму в регионе. Он отметил, что «наши страны призваны играть весьма важную роль в обеспечении безопасности и устойчивого развития в регионе».
По мнению президента Таджикистана, угроза международного терроризма для всего мира остается реальной и требует консолидации усилий мирового сообщества. «Мы выступаем за создание коллективного фронта для противодействия этому злу и для устранения факторов, питающих терроризм. Я убежден, что бедность, не считая безработицу, и другие острые социальные проблемы, являются первопричиной возникновения идей нетерпимости, терроризма и экстремизма», - сказал Эмомали Рахмон.
Он уверен, что у России, Таджикистана, Афганистана и Пакистана есть «солидный потенциал» для сдерживания сил терроризма и экстремизма. При этом Эмомали Рахмон высказал мнение, что в ближайшее время угрозы, исходящие от террористов, будут сохраняться, и «нельзя исключать их резкого обострения».
На встрече однимался и вопрос экономического сотрудничества. Дмитрий Медведев полагает, что страны могли бы вернуться к развитию экономических проектов, которые осуществлялись в советские времена. «У нас есть проекты, которые исторически развивались в нашем регионе, есть те проекты, которые возникли в советское время. Я думаю, что есть смысл вернуться к ним для того, чтобы постараться придать дополнительную динамику экономическому развитию, решить целый ряд неотложных задач, в том числе в области энергетики и социального развития», - сказал Дмитрий Медведев. От того, как будет развиваться экономическое сотрудничество между четырьмя странами, зависит решение целого ряда социальных задач в регионе, считает российский лидер.
В первой половине дня прошла двусторонняя встреча Дмитрия Медведева Хамидом Карзаем. Россия поддерживала и будет поддерживать борьбу афганского правительства с терроризмом и наркоугрозой, заявил президент России .
Он также отметил, что считает важной кооперацию в борьбе с наркоугрозой. «Это общая проблема. Мы живем в одном регионе и здесь наши действия должны быть последовательными», - подчеркнул президент РФ.
Со своей стороны, Хамид Карзай поблагодарил главу российского государства за четко выраженную позицию по поводу поддержки Афганистана в борьбе с терроризмом и пригласил Дмитрия Медведева посетить Афганистан с визитом.
Он также выразил согласие с мнением российского лидера о том, что наркоугроза не является исключительно проблемой Афганистана. «Афганистану нужна поддержка таких стран, как Россия. Надеюсь на ваш визит, который произойдет, как только это будет возможно», - сказал президент Афганистана.
По словам Хамида Карзая, этот визит будет способствовать развитию всех форм экономического сотрудничества между двумя странами.
Дмитрий Медведев подтвердил, что Россия готова развивать экономические связи с афганскими партнерами. «Есть все основания констатировать серьезный прогресс в отношениях между нашими странами. Надеюсь, что это, в конечном счете, воплотится в развитии экономических отношений. Россия готова к тому, чтобы развивать экономические связи с афганскими партнерами», - сказал он.
В переговорах приняли участие с российской стороны: министр иностранных дел Сергей Лавров, помощник президента РФ Сергей Приходько, представители МИД РФ. С афганской стороны в переговорах участвовали: министр иностранных дел Залмай Расул, советник президента по национальной безопасности Рангин Дадфар Спанта, временный поверенный в делах Афганистана в РФ Хафизулла Эбади.
Инициатором подобного четырехстороннего формата выступили представители Кремля –это было желание политически укрепить Россию на афгано-пакистанском направлении. Во-вторых, существует понимание, что это направление в российской внешней политике связано с таджикским, поскольку Таджикистан является таким промежуточным политическим пространством между Центральной Азией и регионом Афганистан-Пакистан.
Если сравнивать прошлый год и этот, то можно сказать что ничего принципиально не изменилось – ситуация в регионе все также напряжена, ощутимого решения существующих конфликтов там нет и пока не наблюдается. Остаются проблемы терроризма, наркотрафика, неудавшегося государства Афганистан – институты государственной власти там находятся в очень зыбком положении.
Актуальность таких встреч высока – несмотря на то, что в них превалирует протокол. Тем не менее есть прямой контакт лидеров, вовлеченных в этот кластер проблем. Россия из страны-транзитера превратилась за последние 10 лет в главного потребителя героина.
Кроме того, военная операция в Афганистане – это в определенной степени угроза национальной безопасности.
Единственное, что Россия реально может предложить Афганистану – это вертолеты МИ-17. Причастность Росси на этом ограничивается, потому что идея привлечения решения афганской проблемы ОДКБ и ШОС пока не работает. Гавной силой, которая там разруливает ситуацию, остается НАТО.
Нужно учитывать и организационную слабость ОДКБ и ШОС, потому что у них все-таки мало реальных инструментов для участия в проведении какой-нибудь операции. Поэтому, если говорить о том, каким образом можно участвовать в урегулировании ситуации, то вырисовывается только одна сюжетная линия – это прямое участие в военных действиях против Талибана.
Есть еще одно направление – поддержание политических связей с Пакистаном, который находит настоящее время выход из этой проблемы терроризма за счет с концентрации войск на Северо-Западе страны и проведении каскада военных операций и подавления боевого потенциала талибов.
И последнее – это энергетический диалог с Таджикистаном. Здесь актуально участие российской стороны в реализации энергетических проектов на территории Таджикистана и согласования позиций сторон.
То есть, эта многосторонняя встреча распадается на три двухсторонних и скорее всего вот в этом двустороннем контексте и заключается ее основная ценность.
Россия заинтересована в Центральной Азии еще со времен 17 века, когда пошла в регион в рамках весьма удачных операций генерала Скобелева и заняла значительную часть Центральной Азии, остановившись буквально на пороге Британской Индии. В конце концов как бывшая часть этой самой Британской Индии - Пакистан, так и буферная зона между Российской и Британской империями - Афганистан, есть некоторый результат телодвижений Российской империи и потом Советского Союза в этом регионе.
При этом регион является не просто нестабильным, это мировой ящик Пандоры, большая корзина с неприятностями.
В свое время британские политики шутили о том, что если открыть ящик Пандоры, то неизвестно, какие оттуда выскочат троянские кони.
Это в полной мере относится и к Афганистану, который сегодня более чем на 95, а в некоторые особо урожайные годы и на 98% покрывает потребность мира в опиатах, в частности, значительная часть мирового героина производится сейчас в Афганистане.
Это в полной мере относится к Пакистану, с его несколькими десятками ядерных бомб, которые могут оказаться на свободном рынке, если эта страна распадется, поскольку сепаратизм в Пакистане очень серьезен и ядерная угроза, угроза режиму нераспространения из Пакистана куда как более серьезна, чем даже из Ирана.
В связи с тем, что из Афганистана терроризм распространился на территорию Пакистана, исламизм сегодня угрожает самим государственным основам этой страны. Если Пакистан рухнет, то никто не может предсказать, куда пойдут не только материалы, оборудование, технологии, специалисты, но и просто готовые изделия вместе с носителями, которых у Пакистана более чем достаточно.
В этой ситуации третий из четверки президентов, которые встречаются в Сочи - президент Таджикистана - возглавляет едва ли не самую «страдательную» страну. Таджикистан в полной мере получил удар после провала афганской кампании Советского Союза. Таджикистан с его гражданской войной, с огромным влиянием исламистов на территорией этой страны, с практической рухнувшей системой безопасности – это, безусловно, тяжелобольной постсоветской Центральной Азии.
При этом Россия о нужна всем этим трем странам как дополнительный элемент к Западу, в первую очередь к США и у Западной Европе. Главное, что нужно этим странам – деньги. Говорить о стабильности в Таджикистане и тем более в Афганистане не приходится – Афганистан проигран. Провал западной коалиции, которая будет выведена в конечном счете в довольно короткие сроки – это есть провал блока НАТО, точнее всей военной структуры блокаальянса, доказавшей в Афганистане свою абсолютную недееспособность.
Несмотря на крайне негативные последствия, которые будут на поверхности после ухода американских войск из Ирака, Обама идет на это, поскольку провал в Афганистане чреват куда как худшими последствиями. Обаме нужны войска для Афганистана, он вынужден забирать их из Ирака, поскольку взять их больше негде.
Вопрос лишь в том, что те три президента, которые будут встречаться с Дмитрием Медведевым, хотели бы втянуть Россию в свои котлы с неприятностями – экономические или военные, а вот России это совершенно не нужно.
Как говорится, «в этом кино мы уже были и на эти грабли мы уже наступали». Более чем глупо было бы сегодня вводить войска на афгано-таджикскую границу или на территорию Афганистана, о чем упорно просит, например, Хамид Карзай, который не пользуется ни малейшей популярностью в собственной стране и пытается черпать из всех ресурсов. Он заманивая китайцев запасами меди, которые были найдены еще советскими геологами в 70-х годах, европейцев и американцев – запасами нефти и лития, что, разумеется, существует и стоит сотни миллиардов долларов. Но проблема в том, что доминирование, о которым мы сегодня говорим – это доминирование в сумасшедшем доме.
Вряд ли кому-то нужно быть лидером региона, который сегодня вырывается вперед по демографическим показателям, отставая значительно в уровне жизни.
Гигантский прирост населения превращает эти регионы совсем не в то, чем они были в 80-м году, когда мы всерьез вводили войска в Афганистан. Это уже не 10-15 миллионов афганцев, это уже вот-вот 40 миллионов афганцев, это уже не 100 миллионов пакистанцев, это уже около 170 миллионов пакистанцев. И только то, что одно наводнение, произошедшее на прошлой неделе, 20 миллионов из них лишило жилья, показывает масштабность провалов и проблем.
Тем более что в Пакистане (за исключением власти военных) нет ни малейшего шанса на установление хоть какой-нибудь стабильности.
Президент Пакистана, плейбой, вдовец, пришедший к власти исключительно благодаря гибели своей жены Беназир Бхутто, известен как мистер 10% - именно такой была его доля, когда его жена в 90-е годы возглавляла эту страну.
Что касается Хамида Карзая – он возглавляет Афганистан исключительно благодаря общему идиотизму, воцарившемуся в госдепартаменте Соединенных Штатов видимо окончательно, со времени, когда еще Билл Клинтон был президентом США. Его супруга - сегодняшняя глава госдепартамента ставила на демократических лидеров, в не зависимости от их способности управлять, вне зависимости от того, что они собой представляют.
Обвинять Карзая в полном нарушении, фальсификации выборов, в результате которых он вновь стал президентом Афганистана, стало настолько общим местом, что только ленивый, что называется, из политических лидеров Афганистана, даже из его собственного окружения не понимает, что президент на самом деле всего лишь фигура, которая использовала американское присутствие в Афганистане для того, чтобы обрести своих спонсоров, своих союзников.
Что в этом регионе, кроме проблем, получит Россия - сказать трудно. Присутствовать и говорить надо на всех направлениях, минимизировать инвестиции, которые у нас с удовольствием возьмут во все три страны и с еще большим удовольствием разворуют –наверное нужно. Если вложения в Турцию или в Израиль, или в ряд арабских стран или даже в Иран хотя бы можно объяснить, то инвестиции в Пакистан, Таджикистан и Афганистан - тем более объяснить никому невозможно.
Таким образом, у нас есть встреча российского президента с отдельно взятым президентом нарко-демократии Афганистана, отдельно взятым президентом-плейбоем и мега-взяточником Пакистана, и отдельно взятым постсоветским президентом, который стремительно мимикрирует к политическому исламизму. Таджикистан сегодня отличается, прежде всего, тем, что без гастарбайтеров, работающих на российской территории, она банкрот. Ибо именно переводы таджикских работников наших многочисленных муниципальных хозяйств, частных хозяйств, заводов и фабрик дают возможность Таджикистану существовать и оставаться на плаву. Но, что называется – никто лучшего не обещал, других государств Центральной Азии на территории России нет.
Во всяком случае, все это «безобразие» между Индией, Ираном, Китаем, американцами, Китаем, японцами, которых привлекают потенциальной нефтью и которым это не очень интересно, как и южным корейцам - это и есть фронт, на котором идет некоторая конкуренция. При этом выиграть конкуренцию за право менеджирования сумасшедшего дома, нарко-притона и территорией мега-катастрофы – это не самый хороший выигрыш. Пока что за нас там погибают американские, британские, канадские военнослужащие, тратятся безумные миллиарды долларов на операцию в Афганистане, ничего не делают с наркотиками, но хоть как-то присутствуют – и хорошо. Не дай Бог мы бы всем этим сумасшедшим домом занимались. Нас уже один раз отсюда выбили и результат понятен – в конце концов это же не мы финансировали Аль Каиду, это наши американские коллеги на свою голову ее профинансировали – и 11-го сентября она к ним обратно и зашла.
