Байден и Россия: возможна ли перезагрузка отношений

Россия занимала видное место на брифингах по национальной безопасности, которые проводил избранный президент США Джозеф Байден, будучи вице-президентом. Кроме того, он совершил по крайней мере две поездки в Москву во время первого президентского срока Барака Обамы. Однако сейчас Россия отличается от той, что была в 2009 году. Ведущий американский эксперт по РФ Леон Арон проанализировал исторический контекст российско-американских отношений, чтобы ответить на вопрос, возможна ли их перезагрузка при Байдене.

Арон отмечает «теплые дипломатические отношения высших должностных лиц США и СССР»: Франклин Рузвельт и Иосиф Сталин встречались в Тегеране и Ялте, Дуайт Эйзенхауэр пригласил Никиту Хрущева на обед в Белый дом в 1959 году, Линдон Джонсон общался с председателем Совета министров СССР Николаем Косыгиным в Глассборо в 1967 году. Ричард Никсон посещал Москву, чтобы положить начало «перезагрузке» отношений. Визит американского лидера длился неделю, за это время был подписан целый ряд стратегически важных документов, в том числе Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО, перестал действовать в 2002 году) и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений. Джимми Картер поцеловал Леонида Брежнева в Вене в 1979 году, Рональд Рейган встретился с Михаилом Горбачевым через семь месяцев после того, как тот стал генеральным секретарем ЦК КПСС. Джордж Буш также встречался с Горбачевым на советском крейсере у побережья Мальты через 10 месяцев после инаугурации, а Билл Клинтон состоял в дружеских отношениях с Борисом Ельциным.

Барак Обама начал «перезагрузку» менее чем через два месяца после своего первого президентского срока. Четыре месяца спустя он с женой и дочерьми посетил Россию, а за завтраком на даче президента РФ Владимира Путина в Ново-Огарево высоко оценил выдающуюся работу российского лидера в интересах государства. Дональд Трамп встречался с Путиным на полях саммита G20 через шесть месяцев после его инаугурации, а совместную пресс-конференцию начал c заявления, что «для него честь находиться рядом с Путиным», после чего пожал ему руку. Единственным исключением из этой тенденции стал Гарри Трумэн.

Байден почти наверняка также попытается установить такие отношения с Путиным, которые внешне выглядят дружескими. Однако история показывает, что такие попытки не оказывают никакого влияния на внешнюю политику. Так, через год после встречи с Эйзенхауэром Хрущев на Генеральной Ассамблее ООН «начал стучать ботинком по столу» (по другим данным, положил его на стол), а через 15 месяцев после встречи с Кеннеди разместил ракеты на Кубе. Встреча Джонсона и Косыгина не смогла уменьшить поддержку Советским Союзом объединения Северного и Южного Вьетнама. Это также не остановило наращивания военной мощи СССР.

Конечно, история не ограничивается отношениями американских и советских лидеров. Так, например, выплата Соединенными Штатами Ирану $1,7 млрд после освобождения американских заключенных не повлияла на подрывную деятельность Тегерана в Ираке и убийства американских солдат.

Однако наиболее яркий пример в этом плане, по мнению Арона, представляет собой Китай, которому предоставили доступ ко всем ключевым международным финансовым учреждениям, после чего на пике своей экономической интеграции с капиталистическими демократиями КНР приступила к масштабной военной экспансии островов в Южно-Китайском море, установив системы противовоздушной обороны и противокорабельных ракет, построив аванпосты в районах, на которые претендуют Филиппины и Вьетнам, угрожая «поглощением Тайваня», а также спровоцировав столкновения на своих границах с Индией в Гималаях.
  
Внешняя политика стран определяется взглядами и убеждениями их лидеров. Однако попытки повлиять на них, сделав контекст внешнеполитических отношений более доброжелательным, обычно терпят неудачу, заключает Арон.