День против ядерных испытаний

США лидером важного мирового разоруженческого процесса. И страна, которая завоёвывает лидерство в этом процессе, естественно, получает определённое количество политических дивидендов. Только та страна, которая имеет гигантское превосходство по ядерному оружию и всему остальному, может навязывать другим странам этот процесс сокращения ядерных вооружений.

Очевидно, что процесс разоружения – это некий политический процесс, сопровождающийся определённым усилением политического контроля над теми странами, которые в нем участвуют.
Второй стороной процесса является идея сплочения мира против тех стран, которые отказываются входить в этот процесс. Если Америка оказывается способной поставить все страны в этот общий ряд разоруженческого процесса, то те страны, которые в это не входят (это те страны, которые, наоборот, пытаются войти в ядерный пул), оказываются уже не просто соперниками США, а странами-изгоями международного сообщества в целом. Естественно, те страны, которые вовлечены в процесс разоружения, начинают испытывать гораздо более сложные чувства к тем странам, которые в этот процессе не вовлечены.

Америка тем самым добивается этих двух целей. Во-первых, сплочение значительной части мира вокруг себя и, с другой стороны, противопоставление этому миру тех государств, которые отказываются подчиняться воле Америки, международных инстанций.

Поэтому политически это очень разумный шаг со стороны американцев, который является классическим примером «мягкой власти», о которой нам долго говорили как об альтернативе жёсткому курсу.
 

Эта схема с окончательным и бесповоротным завершением использования ядерного оружия как элемента устрашения в международной политике и вообще как элемента военной силы того или иного государства ведёт свою историю как реальный политический тренд с конца 60-х, начала 70-х годов. Лидерами в этом вопросе были страны, которые занимают первую и вторую строчку по объёму арсеналов ядерного оружия. Тогда это были США и СССР, сейчас это Россия и США.

Понятно, что когда такие государства делают ставку на тему безъядерного мира, это не более чем политический ход, который ориентирован либо на ослабление своего противника, либо на политическую игру, целью которой является в последующем навязывание тому или иному контрагенту (как правило, этот контрагент – игрок из этой двойки) своей повестки дня.

Учитывая протяжённость всей этой истории безъядерного мира и достижения ядерного нуля (она тянется уже больше 40 лет), можно сказать, что это не элемент реальной политической деятельности, а скорее пропагандистское средство воздействия на международное сообщество с целью того, чтобы оно так или иначе играло по правилам игры, которые выдвигает тот или иной субъект, выступающий с этой темой.

Сейчас расширяется количество контрагентов, которые привлекаются для этой темы. Это показал и саммит по ядерной безопасности в Вашингтоне. То есть американцы уже апеллируют не только к России, но и к другим ядерным государствам: Китаю, Британии, а также к тем государствам, которые сейчас находятся частично вне правового взаимодействия по теме ядерных вооружений – это Индия и Пакистан.

Инициатором здесь являются США, которым это выгодно по целому ряду причин. Во-первых, это контроль над международной повесткой дня, в том числе по теме укрепления режима нераспространения ядерного оружия и т.д. Во-вторых, это возможность воздействовать на политические элиты других государств не только по оборонным, но и по политическим вопросам. В-третьих, это желание установить контроль над оборонными потенциалами.

В США сейчас идёт активная политика по пересмотру глобальной военной стратегии, в том числе по теме смещения основных средств боевого потенциала США с ядерных на безъядерные вооружения, которые были бы по своему разрушительному потенциалу не менее сильными. Естественно, им выгодно добиться уменьшения количества ядерных потенциалов других государств и себя в том числе, потому что они, в отличие от других стран, готовы вкладывать деньги в стратегические наступательные и оборонительные вооружения, которые будут уже не ядерные. А, например, у таких стран, как Россия, денег на это просто нет, чтобы провести масштабные реформы в своей системе стратегических оборонительных и наступательных сил.

Что касается темы ядерных отходов, то я думаю, что к этому привлекается меньше внимания международной общественности, потому что эта тема связана с ядерными отходами, полученными в том числе в результате деятельности гражданские объектов. Этот вопрос, как правило, находится на периферии в силу того, что, по мнению международного сообщества, в том числе ООН, он не так сильно влияет на международную конъюнктуру, то есть он не может в одночасье привести к ядерной войне. Эти отходы могут использоваться как грязное оружие в случае утечки и попадания в руки террористов.

Лишь ограниченный пул государств готов сегодня принимать эти отходы. Учитывая, что Запад, как правило, эти отходы не принимает, а если принимает, то в Германии, например, это вызывает бурные протесты «зелёных», понятно, что так как они не являются реципиентами всех этих вещей, им это особо и не интересно.

А тема Семипалатинского  полигона – это ещё одна возможность для того, чтобы надавить на те государства (в первую очередь, это Россия и Китай), которые воспринимаются США в качестве потенциальных противников в случае начала ядерной войны.

Другое дело, что здесь отдельным игроком выступает ООН. Они выступают самостоятельным субъектом по этому направлению, и достаточно объективно Почему это происходит? Потому что ООН сегодня ограничены в том, что касается формирования международной повестки дня по глобальным вопросам. И тема ядерных разоружений – это одна из тех немногих тем, где ООН может выступить самостоятельно, не ориентируясь ни на США, ни на Россию.

В силу этого ООН, будучи ограниченной в вопросах конкретной политики и в принятии предметных решений, приходится цепляться за эту тему и активно её развивать, так как она позволяет им самостоятельно выступать именно как субъект международных отношений в диалоге, в том числе с членами ядерного клуба и с другими государствами. И к их мнению так или иначе будут прислушиваться.