Две стороны коррупции
Президент РФ Дмитрий Медведев провел очередное заседание Совета по противодействию коррупции.
Выступая на Совете глава государства, признал недостаточность успехов в борьбе с коррупцией. Тем не менее, по его словам, позитивным можно считать создание «нормальной нормативной базы, антикоррупционного законодательства».
Дмитрий Медведев напомнил, что в России есть национальная стратегия и национальный план противодействия коррупции, внедрена антикоррупционная экспертиза законов, госслужащие декларируют свои доходы. Однако, по выражению первого лица государства, «этим какие-то существенные и заканчиваются, все остальные изменения значительно скромнее».
Президент отметил, что Россия учитывает международный опыт борьбы с этим явлением. Так наша страна вошла в состав учредителей Международной антикоррупционной академии, активно участвует в формировании оценочного механизма антикоррупционных мер в рамках специальной конвенции ООН против коррупции.
Он отметил, что тема по борьбе с коррупцией становится все более популярной на глобальных саммитах, например, «большой восьмерки» и «двадцатки». «Если раньше этой темы, как бы, не существовало, то сейчас ее активно продвигают руководители крупнейших стран», - сказал президент.
По мнению Дмитрия Медведева, это означает, что «все понимают, что коррупция - это глобальное зло, а не чисто российская болячка, за которую мы традиционно себя упрекаем и говорим, что она лечится очень тяжело, если вообще излечима; все понимают, что если не скоординировать усилия стран, то ситуация будет значительно более сложной».
Дмитрий Медведев также упомянул достаточно высокую оценку антикоррупционной деятельности в России, которую дала Группа государств против коррупции. «Само по себе это неплохо, но упиваться этим не надо: важны не оценки из-за границы, а внутреннее состояние дел», - подчеркнул президент.
По словам президента, события последних нескольких месяцев «показали, что состояние дел в области коррупции и общей криминогенной обстановке муниципалитетов очень непростая». По этим фактам расследуется несколько резонансных дел, напомнил он. «Очевидно, что кроме обычной уголовщины, в этих делах есть и коррупционная составляющая», - сказал президент.
Дмитрий Медведев указал на необходимость расследования деятельности отдельных руководителей правоохранительных органов, которые потворствовали преступникам в Краснодарском крае и других местах.
Продолжая тему коррупции в правоохранительных органах, президент упомянул, что как раз треть преступлений такого рода совершается сотрудниками этих ведомств. «Это опасная и печальная вещь…Это свидетельствует о том, что система правоохранительных органов поражена коррупцией не меньше, чем государственная гражданская служба», - заявил сказал Дмитрий Медведев.
Он также добавил: «Это самым существенным образом сказывается на наших возможностях борьбы с коррупцией: ведь кто-то должен быть чистым, чтобы этим заниматься». Вместе стем президент выразил надежду на то, что растущее число сотрудников правоохранительных органов, привлекаемых к уголовной ответственности, будет иметь плюсы для правоохранительной системы в целом. «Если растет число лиц из правоохранительных органов, привлекаемых к ответственности, надеюсь, что это должно влиять на мотивацию сотрудников правоохранительных структур», - сказал Дмитрий Медведев.
Ранее на заседании Совета глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин сообщил, что за прошедший год 34% от общего числа чиновников, привлеченных к уголовной ответственности за коррупционные преступления, составили сотрудники правоохранительных органов.
Президент, говоря о борьбе с коррупцией, призвал разные слои общества содействовать этой борьбе. Так он обратился к бизнесменам: «У нас есть бизнес-сообщество, которое, во всяком случае во время встреч с представителями власти, говорит о том, что оно страдает от коррупционных преступлений. Хотелось бы, чтобы бизнес-сообщество более активно подключалось к этой деятельности, от него действительно очень многое зависит, от его правильного поведения, от того, что делают бизнесмены в соответствующей ситуации, как они реагируют на провокацию взятки».
«Одно дело, когда они сообщают куда следует, а другое дело, когда они ее (взятку) дают. Очевидно, что от их позиции многое зависит», - сказал Дмитрий Медведев. «Надо быть честными до конца, а не только власть упрекать за то, что она поражена коррупцией, у коррупции всегда две стороны», - подчеркнул президент.
По мнению президента, необходимо также «расширить формат участия институтов гражданского общества во всех антикоррупционных мероприятиях». «Кроме обязательных докладов от администрации президента, правительства и Генеральной прокуратуры важно, чтобы мы слышали альтернативные соображения об эффективности антикоррупционной работы, вопрос в том, чтобы информацию анализировать», - сказал он.
Кроме того, губернаторам поручено отчитываться перед общественностью о результатах деятельности координационных совещаний, которые созданы по указанию главы государства для лучшего взаимодействия руководства регионов с правоохранительными органами.
Как уже говорилось, к настоящему времени удалось сформировать законодательную базу по борьбе с коррупцией. Однако работа в этом направлении еще не завершена.
Так на обсуждение участников Совета был вынесен новый законопроект по противодействию коррупции, который корректирует около полутора десятков федеральных законов. Его особенность состоит в том, что по ряду преступлений коррупционного характера он предлагает назначать штрафы, а не отправлять коррупционера за решетку.
«Законопроект впервые вводит меру уголовного наказания за коррупционные преступления, не связанные с лишением свободы - это штрафы. Это очень правильная мера, так как практика показывает, что никакое лишение свободы, никакая тюрьма коррупционеров, взяточников и других лихоимцев не пугает, это не барьер для них», - отметил Александр Бастрыкин в ходе заседания Совета.
Он выразил уверенность в том, что «только тюрьма, репрессии проблему коррупции в органах власти решить не сможет».Вместе с тем, главы Следственного комитет признал, что нужно проанализировать практику применения новой нормы: «Не станет ли размер взяток расти, когда будет введена эта мера уголовного наказания?».
Дмитрий Медведев, со своей стороны, отметил, что в России начался пересмотр системы назначения наказания по различным уголовным преступлениям. «В Госдуме рассматривается соответствующий законопроект, который был подготовлен по моему поручению. Надеюсь, что это будет первый шаг к созданию более современной системы назначения наказания - более гибкой, позволяющей наказывать адекватно тяжести уголовного преступления», - отметил президент.
Что касается уже существующих документов, то Национальная стратегия противодействия коррупции является общим программным документом. Ее положения направлены на устранение коренных причин коррупции в обществе и должны последовательно конкретизироваться с учетом требований времени в Национальном плане противодействия коррупции на соответствующий период, а также в планах по противодействию коррупции федеральных государственных органов, органов государственной власти субъектов РФ и муниципальных образований.
Одной из важнейших при реализации государственной антикоррупционной политики является задача по коренному перелому общественного сознания, формированию в обществе атмосферы жесткого неприятия коррупции. Достижение этой цели обеспечивается, прежде всего, путем планомерного повышения правовой культуры населения, достижения максимальной прозрачности процедур предоставления государственных услуг, а также постоянной адресной профилактической работой во всех государственных и муниципальных органах и в саморегулируемых организациях.
В свою очередь, Национальный план противодействия коррупции на 2010-2011 годы, будучи инструментом претворения в жизнь Национальной стратегии противодействия коррупции, закрепляет систематизированный перечень мероприятий антикоррупционного характера, определяет их исполнителей, формы, средства и сроки их реализации, параметры ожидаемых результатов.
Указ о создании Совета по противодействию коррупции был издан Дмитрием Медведевым вскоре после вступления в должность президента РФ 19 мая 2008 года. В конце июля этого же года был утвержден Национальный план противодействия коррупции, в том же году принят базовый федеральный закон «О противодействии коррупции», а в 2009 году - федеральные законы, определяющие порядок проведения антикоррупционной экспертизы.
Борьба с коррупцией стала одним из трендов 2010 года. Эксперты считают, что от дискуссии пора переходить к конкретным действиям.
Как уже писали «Актуальные комментарии», следственные органы СК РФ возбудили в 2010 году более 11,4 тыс. уголовных дел о коррупционных преступлениях, ущерб от которых составляет около 8 млрд рублей. По данным официального представителя СК Владимира Маркина, за совершение коррупционных преступлений к уголовной ответственности было привлечено 214 депутатов органов местного самоуправления, 217 выборных должностных лиц органов местного самоуправления, 11 депутатов органов законодательной власти, один депутат Госдумы, двое судей, 13 прокуроров, 71 следователь органов внутренних дел, 11 следователей СК РФ, трое следователей наркоконтроля, 35 адвокатов и восемь членов избиркомов.
В декабре 2010 года в Кремле заявили о том, что российское общество «заражено» коррупцией. «Проблема (коррупции) очень важная и острая, - сказал глава администрации президента Сергей Нарышкин, - Говоря медицинским языком, степень "зараженности" нашего общества этой болезнью весьма высокая, но о пандемии речь не идет».
По его словам, борьба с коррупцией обозначена главой государства в качестве приоритетной задачи. В частности, напомнил Сергей Нарышкин, по решению Дмитрия Медведева был создан совет при президенте по противодействию коррупции и принят национальный план противодействия коррупции.
Коррупция угрожает российскому обществу так же, как терроризм, и для успешной борьбы с ней в России необходим перелом в общественном сознании, считает глава администрации президента. «Самое главное - наше общество должно объединиться для борьбы с коррупцией. Для успеха необходим перелом в общественном сознании», - заявил Сергей Нарышкин.
Оценивая ситуацию с коррупцией, политолог Дмитрий Бадовский признает, что есть много конкретных решений и действий в направлении борьбы с этим явлением, но ключевым, фактором, на его взгляд, является прозрачность системы госуправления.
В интервью «Актуальным комментариям» он заявил: «Нужно ставить вопрос о прозрачности системы госуправления, начиная от самой системы госзакупок и заканчивая коррупцией в органах власти». Эксперт напомнил историю с томографами, когда лишь благодаря общественному мнению попытки злоупотребления вышли на поверхность. «Чрезвычайно важна и борьба непосредственно с коррупцией на уровне местной, региональной власти, в том числе, и многие кадровые решения наиболее резонансные в этом году, несомненно, были с этим связаны», - отмечает собеседник.
Крайне важное значение, по его словам, имеет чистота правоохранительных органов и эффективность судебной системы, потому что это фундаментально важные вещи для эффективности решения проблем с коррупцией. «По всем этим направлениям в прошедшем году произошел переход от слов к делу, ну, или, по крайней мере, он происходит», - констатирует Дмитрий Бадовский.
Социолог Борис Кагарлицкий обращает внимание на то, что проблема коррупции усугубляется управленческим и инфраструктурным кризисом, а также дефицитом ресурсов. «В какой-то момент это все выходит за пределы технических проблем и превращается в политическую проблему, в проблему перераспределения ресурсов, кому на что давать. И тут же возникает проблема коррупции, потому что если деньги украдены, они не могут быть использованы по делу», - заявил он в интервью «Актуальным комментариям».
Социолог предостерегает от соблазна бороться с коррупцией только как с отдельными вредоносными личностями. «Если начнут наказывать конкретных виновных, не вдаваясь в причины того, почему такая ситуация возникла, ситуация будет воспроизводиться вновь и вновь. Эффект получится только, если одновременно производить преобразования и в то же время достаточно жестко бороться с коррупцией как уже с классическим явлением», - считает эксперт.
Заявляя о борьбе с коррупцией, нужно определиться, какая цель при этом ставится. Если вы ставите целью искоренить это явление, то, конечно, остается только посочувствовать - это невозможно.
Если вы ставите задачу ввести сложившуюся коррупционную практику в какие-то жесткие рамки, заставить людей соблюдать хотя бы минимальные приличия, то это задача вполне выполнимая, это вопрос воли. Где-то воля демонстрируется, где-то не демонстрируется.
Мне кажется, что тут главное - больше что-то реально делать, а у нас слишком много об этом говорят и это чревато уже другой проблемой. Общим местом у нас стала не только коррупция, но и разговоры о ней. Причем, истеричные, весьма деструктивные разговоры ведутся зачастую не потому, что у человека есть на то реальные основания, а просто потому, что есть общее мнение, общеизвестно, что «у нас же самая коррумпированная страна, нигде такого нет, и не было, и не будет никогда». Вот это неправильно.
Тема вездесущей, всепроникающей тотальной коррупции стала одной из наиболее популярных тем национального спорта под названием «самокозление», и это очень плохо. По коррупции мы отнюдь не на самом последнем месте, не самая у нас плохая ситуация, не самая плохая у нас коррупция. И страны, на которые мы киваем, они не так чисты, как хотят казаться, как многие у нас любят считать. Не так у нас все плохо, как нам говорят и как мы сами о себе говорим. Мы сами себя накручиваем, накручиваем эту тему в повестке и это не есть хорошо.
Я думаю, что учитывая предвыборную конъюнктуру, власть должна продемонстрировать не просто волю, а жесткость. Помните, например, выборы 2003 года - там были «оборотни в погонах», Ходорковский, это была достаточно убедительная демонстрация. В 2007 году такого убедительного аналога не было, но там было другое, там был Путин во главе списка. Я не знаю, что будет сейчас, но возможно следовало бы подойти кумулятивно: и Путин во главе списка, и жесткость продемонстрировать. То есть, люди хотят конкретики.
Просто разговор о том, что мы будем проводить ненасильственную модернизацию и, видимо, ненасильственную борьбу с коррупцией, никого не убеждает. У нас люди достаточно кровожадные и конкретные. Им надо конкретно, ну хоть кого-то посадить. Лужкова выгнали - опять же народ повторил: «А почему не посадили? А почему люди его работают, а почему расследование не проводится?» То же самое с Рахимовым. Вот чего народ на самом деле хочет. Учитывая, сколько говориться о той же коррупции, не составляет никакого труда дать народу это шоу. Я думаю, что это один из тех путей, по которому проще всего пойти, может быть, он даже самый легкий путь.
Сама постановка вопроса, что коррупция является одним из основных тормозов нашего развития и одной из основных проблем, которые необходимо преодолеть – эта постановка вопроса, которая была сделана Дмитрием Медведевым год назад, когда он сформулировал основные цели и задачи программы модернизации. В 2010году сама постановка этого вопроса стала превращаться не только в реальную политическую повестку дня, но и предполала какие-то конкретные действия и решения.
Понятно, что если мы говорим о проблеме коррупции, которая для нас является фундаментальной, то она не решается за один день. И не решается даже за один год, но понятно, что атмосфера общественной нетерпимости к коррупции на сегодняшний день вполне очевидна, и я бы сказал, что это тот вопрос, по которому в обществе не существует никаких разногласий. Это несомненный приоритет и та проблема, которая должна в первую очередь решаться всем миром.
С другой стороны, есть много фактов, есть много конкретных решений, действий в направлении борьбы с коррупцией, но мне кажется, что ключевым является именно то, что очень четко поставлен вопрос о прозрачности самой системы госуправления. Начиная от самой системы госзакупок и заканчивая коррупцией в органах власти. Госзакупки – там много чего, достаточно вспомнить историю с томографами, когда лишь благодаря общественному мнению попытки злоупотребления вышли на поверхность. Чрезвычайно важна и борьба непосредственно с коррупцией на уровне местной, региональной власти, в том числе, и многие кадровые решения наиболее резонансные в этом году, несомненно, были с этим связаны.
Крайне важное значение имеет чистота правоохранительных органов и эффективность судебной системы, потому что это фундаментально важные вещи для эффективности решения проблем с коррупцией. По всем этим направлениям в прошедшем году произошел переход от слов к делу, ну, или, по крайней мере, он происходит.
На фоне нехватки в стране финансовых и управленческих ресурсов даже прежний уровень коррупции становиться значительно более разрушительным и значительно более опасным.
Поясню, почему. Если у вас очень много денег и очень много времени, то коррупция не является таким страшным вопросом. Когда мало денег и мало времени, коррупция приводит к тому, что принятые решения не будут исполнены вообще. С наступлением кризиса коррупция, в конечном счете, не только не ослабела, наоборот ухудшилась. Она ухудшилась не от того, что люди стали хуже, а оттого, что не красть в этой ситуации глупо. Коррупционер рассуждает так: поскольку денег поступает мало, на них все равно ничего сделать нельзя – то лучше их присвоить, чем они будут пропадать.
Если говорить об управленческом кризисе, то ситуация в Домодедово – это просто классика. Падает одно дерево, после чего крупнейший московский аэропорт оказывается обесточен, затем останавливают вылеты всех авиакомпаний в Домодедово, потом начинается транспортный хаос. В любой качественно работающей управленческой системе функции дублируются, существует план Б, существуют резервные варианты, существует практика накопления материальных резервов. В данной ситуации выяснилось, что у нас ничего нет.
Почему нет? - Я думаю, что все соответствующие ресурсы были восприняты как избыточные, поскольку они не потреблялись и, соответственно, были либо приватизированы, либо разворованы.
На это накладывается еще второе обстоятельство, что у нас в стране в чудовищном состоянии находится инфраструктура. Он должна восстанавливаться по всему фронту, если это не будет делаться, нам грозит не просто транспортный коллапс, а социальный коллапс.
Со второй половины 90х – с 2000х годов наступает предел технического износа значительной части оборудования и инфраструктуры. Это не значит, что все разом рухнет, это значит, что технические поломки будут учащаться. Начинается накопление.
Та же самая история с торфяниками. Торфяники горели всегда, но система была отлажена, это не приобретало характер катастрофы государственного всегда масштаба, потому что в системе были ресурсы, была структура, хоть и плохо отлаженная, но работающая. Ситуация не выходила из-под контроля, а у нас чуть что, маленький сбой, и ситуация начинает выходить из-под контроля.
В какой-то момент это все выходит за пределы технических проблем и превращается в политическую проблему, в проблему перераспределения ресурсов, кому на что давать. И тут же возникает проблема коррупции, потому что если деньги украдены, они не могут быть использованы по делу.
Беда в том, что борьба с коррупцией будет вестись как борьба с вредоносными личностями. Начнут наказывать конкретных виновных, не вдаваясь в причины того, почему такая ситуация возникла. Однако ситуация будет воспроизводиться вновь и вновь. Эффект получится только, если одновременно производить преобразования и в то же время достаточно жестко бороться с коррупцией как уже с классическим явлением.