Иранский казус Трампа

политологМаксим Минаев

Колебания администрации Дональда Трампа в отношении Ирана в условиях начавшейся ирано-израильской войны весьма симптоматичны. Они позволяют вывести ряд ключевых особенностей внешней политики действующего кабинета США, а также персонального внешнеполитического стиля его главы. Причем эти особенности будут характерны не только для курса Америки на Ближнем Востоке, но и для её международной линии в целом.

Во-первых, лично Трамп находится под серьезным персональным влиянием лидеров тех союзных США стран, с которыми у него сложились личные особо доверительные отношения. Позиция Америки на иранском треке не в последнюю очередь определяется воздействием на мнение Трампа премьера израильского военного камбина Биньямина Нетаньяху. И в угоду мнению последнего, глава Белого дома готов радикально менять свой курс.

Как это ни странно, но ещё одной фигурой, способной влиять на настрой американского лидера, выступает явный антипод Нетаньяху — наследный принц Саудовской Аравии, глава правительства королевства Мухаммед бен Сальман Аль Сауд.

Во-вторых, в международном курсе кабинета Трампа отсутствует последовательность. В силу субъективных изменений личных предпочтений главы Белого дома, США могут радикально поменять вектор своей политики в отношении того или иного государства. Ещё 12 июня администрация республиканцев готовилась к шестому раунду переговоров с Ираном (должны были пройти в столице Омана Маскате 15 июня). А уже 13 июня Вашингтон безоговорочно поддержал удары Израиля по иранской территории и руководству исламской республики.

В-третьих, проводя политику военно-политического давления на своих оппонентов, команда Трампа активно прибегает к ярким жестам, граничащим с блефом. Причем, как правило, за ними ничего не стоит. Дождавшись первых результатов израильских атак, глава Белого дома потребовал от Тегерана, ни много ни мало, «безоговорочной капитуляции». А также заявил, что американские ВВС получили контроль над иранским воздушным пространством. И это при том, что США не находятся в состоянии войны с Ираном. И не принимают прямого участия в военной операции Израиля.

В-четвёртых, администрация республиканцев весьма неохотно идёт на открытую вооруженную конфронтацию со своими соперниками. Как правило, всё ограничивается грозными заявлениями и демонстрацией силы без каких-либо практических шагов.

Так, развитие событий 17 июня явно указывало на то, что Вашингтон готов присоединиться к военным усилиям Тель-Авива. Трамп досрочно покинул саммит «Группы семи» в Канаде, отменив ранее согласованные переговоры. В Белом доме состоялось экстренное заседание Совета национальной безопасности (СНБ) по теме Ирана. В воздух был поднят самолёт Boeing E-4B Nightwatch, представляющий собой воздушный командный пункт высшего руководства Соединенных Штатов. В американских СМИ появилась «утечка» о том, что президент страны изучает возможность нанесения ударов ВВС США по иранским ядерным объектам. Но этим всё и ограничилось. Уже 18 июня пресс-секретарь Белого дома Кэролайн Левитт сообщила, что Трамп намерен принять решение о возможном участии Америки в совместных с Израилем боевых действиях против Ирана в течение ближайших двух недель. В тот же день Boeing E-4B Nightwatch приземлился на авиабазе ВВС Эндрюс под Вашингтоном.

Максим Минаев, кандидат политических наук, руководитель Отдела внешнеполитических исследований Центра политической конъюнктуры.

#МаксимМинаев