Кризис оптимизма: почему молодежь не верит в будущее

Показатель оптимизма у российской молодежи оказался вдвое ниже среднемирового уровня, хотя она стала больше верить в улучшение обстановки в стране. Об этом стало известно из доклада международной консалтинговой компании Deloitte. Для участия в исследовании было опрошено 18,4 тыс. миллениалов и представителей поколения Z («зетов» или «зумеров») из 43 стран в конце 2019 года.

По данным исследования, только 17% миллениалов и зетов полагают, что экономическая ситуация в стране улучшится в ближайший год, 83% считают, что она ухудшится или останется прежней. В России только 16% респондентов верить верит в возможность скорых улучшений в социально-политической жизни. Исследование проводилось в конце 2019 года, поэтому в нем не сказано о влиянии пандемии, но данные отражают тренд последних лет.

Корреспондент «Актуальных комментариев» поговорил с социологом Марией Макушевой о тревогах российских миллениалов и «зетов».

— Исследование «Делойт» было завершено в 2019, еще до коронавируса. В числе приоритетов тревог, по данным исследования, держатся безработица, коррупция, неравенство, а среди главных тревог этих поколений — собственное финансовое благополучие, а также своей семьи. Что особенно важно для молодежи, которой пока терять нечего, но личные перспективы все более туманны, это ощущение собственных возможностей, чтобы улучшить положение: перспективы в карьере, создание семьи, приобретение собственного жилья. Экономическая ситуация все более неблагоприятная, а после пандемии все усугубилось. Мы и в прошлом году говорили о кризисе. Все это усиливает тревоги и пессимистический настрой. В первую очередь проблема в ощущении сужающихся перспектив. Для молодежи очень важны социальные лифты, перспективы самореализации, открытые возможности, возможность заработать на жизнь и реализовать полученное образование. В текущей экономической ситуации наступает разочарование существующими лифтами. Все меньше оптимизма в отношении экономической ситуации. Это еще и «отраженная» неуверенность, которую транслируют взрослые и экономисты, молодежь к ней тоже чувствительна.

Кроме того, молодежь более чувствительна к теме социальной справедливости даже в тех аспектах, которые ее напрямую не касаются, например, глобальная бедность, диспропорция в доходах между странами. Миллениалы или «зет», при всей условности этого деления, чувствительны к тому, какие идеи транслирует общество. Последний оптимистичный период в мировом масштабе — это 90-ые годы. Это оптимизм, связанный с глобализацией, идеологией роста, исчезновением границ, «цифровой утопией», миром равных возможностей. Экономист Джозеф Стиглиц в своей книги «Цена неравенства» называет этот период «ревущими девяностыми». А чем дальше от «ревущих девяностых», тем больше нарастают тревожности, выходят разные темные стороны на поверхность. Например, глобализация привела к усугублению неравенства, интернет не создал равных возможностей, экология ухудшилась, угрозы войны. Сегодня нет глобальной оптимистической идеи, которая бы транслировалась и внушала оптимизм. Сегодня наше коллективное мышление больше о катастрофах. Мы сегодня говорим больше про темные стороны жизни и про проблемы капитализма, чем про какие-то оптимистические прогнозы.