Медведев побывал на Кавказе

Мне кажется, что инициативы, которые сейчас демонстративно проявляют органы МВД и ФСБ, могут дать разве что косвенный результат, потому что, как показывает практика, после проведения терактов их организаторы и исполнители предпочитают лечь на дно, никак себя не проявлять, и зацепиться за них достаточно сложно. Хотя в данном случае оставлено достаточно много улик, которые позволяют правоохранительным органам работать.

Другое дело, что при проведении такого рода интенсивных проверок и интенсивных мероприятий по розыску преступников возможно получение неких косвенных данных и задержание «незапланированных» экстремистов и террористов. Очень часто, когда идут такого рода проверки, в этом гребне проверок запутывается часть ранее скрывавшихся от закона и правоохранительных органов экстремистов. Поэтому косвенные результаты могут быть достигнуты.

Другое дело, что, я думаю, сейчас террористы предпочтут взять паузу, хотя исключать их активизации в дальнейшем не стоит, потому что, как показывает практика, подготовка такого рода смертников идёт группами. Пока известно о двух подрывах, но где-то ещё, я думаю, как минимум 5-7 человек шахидов находятся сейчас в полной готовности и готовы к совершению террористических актов. Здесь органам МВД и ФСБ, как и рядовым гражданам, расслабляться не стоит.

В этой ситуации возможны варианты. Я думаю, что здесь поле деятельности достаточно широкое, потому что в своё время, когда в первой половине 2000-х годов шли такого рода теракты и готовили группы террористов, отловили фактически всех, но, тем не менее, нескольких подрывов избежать не удалось. Поэтому будем надеяться, что правоохранительные органы извлекли урок из предыдущих трагедий. 

В том, что имеет отношение к Дагестану, возможен и религиозный фактор, и политический фактор, и даже вполне возможна борьба за сферы влияния и некие проблемы, связанные с межнациональной нестабильностью в республике. При нарушении определённого баланса представительства различных национальностей возможны разборки между ними.
 

Теракты в Дагестане подтверждают уже распространённое мнение о том, что Россия находится на передовом крае в борьбе с терроризмом, и фронт этой необъявленной Третьей или Четвертой мировой войны проходит в том числе и по российской территории. В силу чисто географических факторов, он проходит по Северному Кавказу и, судя по недавним событиям в Башкирии, уже и по российскому Поволжью.

В последние несколько недель из Дагестана, который с точки зрения терактов был болевой точкой, негативных новостей не было, и некоторые наблюдатели решили, что ситуация улучшается. На самом деле мы видим, что террористы просто мобилизовали свои усилия на другом направлении, подготовив и реализовав теракты в Москве. После того, как эти усилия террористов принесли успех, они вновь сосредоточились на привычных для них направлениях, в том числе дагестанском.

Мы видим, что для бандподполий почерк терактов вполне приличный: первый взрыв – провокационный, и второй взрыв, когда на место прибывают сотрудники правоохранительных органов и зеваки, то есть первый взрыв был приманкой. Почерк террористов ужесточается, потому что всё-таки во втором случае объектом взрыва в Кизляре послужила машина скорой помощи. И если еще можно понять, когда взрывают сотрудников правоохранительных органов, то когда взрывают врачей - это уже за гранью добра и зла, и террористы уже не могут считаться людьми, гражданами, которые имеют право на что-то ещё. Это очень опасные существа, которых можно и нужно уничтожать любыми доступными способами без каких-либо заморочек относительно их прав.

Думаю, что дагестанские взрывы и взрывы в метро Москвы - это звенья одной цепи. И теракт в Москве и теракт в Кизляре призваны продемонстрировать, что Россия не контролирует ситуацию на Северном Кавказе, и тем самым ослабить позиции российского руководства. То есть это попытка экспорта нестабильности с Кавказа в Москву и обратно. Думаю, что слишком многие заинтересованы сейчас в терактах, так что продолжение вполне возможно.

Исламское сообщество было потрясено и поставлено в совершенно ложное и тупиковое положение заявлением, которое распространил Доку Умаров. Во-первых, его заявление противоречит принципам исламского сообщества. Оно противоречит принципам ненападения на женщин и детей. Кроме того, заявление указывает на то, что Доку Умаров – манипулируемая фигура, если не марионетка в чистом виде.

Этот человек нанёс страшный удар по Кавказу и по всем тем, что смотрел на него как на лидера политической оппозиции. Он доказал, что ни в чем не ищет политического смысла. Я считаю, что Кавказ должен ответить, должен застрелить его, как бешеную собаку. Это моё личное убеждение.

Я вижу страшные признаки того, что Россию ждут испытания совершенно не с кавказской стороны, потому что на горячей волне этих кровавых взрывов поднялся вопрос о том, что российское государство некомпетентно, что его надо брать под опеку. Уже предлагается сделать Кавказ территорией, которую берёт под опеку, скажем, НАТО. С одной стороны, это говорят такие компетентные люди, как Расмуссен. С другой стороны, пресса и интернет Запада называют подобные высказывания предлогом для обнуления российского суверенитета.

Каким образом следует выйти из этого положения… Развитие силовой имперской идеи, силового имперского национализма будет только вращать страну по некоему безысходному кругу, где будут расти ставки и где игра будет вестись в одни ворота, в ворота тех, кто получает дивиденды. Я думаю, что нужно коренным образом пересмотреть подход к политическому проектированию. Интернационализм, солидарность – это единственный ответ. Свобода, либерализм и демократия, сочетаемые с интернационализмом, - это то, что способно погасить эти эксцессы.
 

Нынешний современный терроризм – это терроризм не антигосударственный, а в первую очередь антиобщественный. Терроризм XIX и начала XX века был направлен против государя императора, против президента, против чиновников. Нынешние теракты совершаются не против тех, кто живёт на Рублёвке, и даже не против здания МВД. Ни один высокопоставленный чиновник МВД и ФСБ в метро не ездит, он ездит с забронированными дверьми. Пострадали студенты, курьеры, воспитатели детского сада, медсёстры и т.д.  Почему выбираются именно такие цели? Потому, что это мультиплицирует страх.

Террористические организации - это автономные структуры, часто даже не знающие о существовании друг друга. То, что называется «Кавказским эмиратом» - это виртуальная структура. Я не уверен, что Доку Умаров лично по телефону или по каким-то средствам связи кому-то отдавал приказ. Это может быть абсолютно автономное действие: несколько человек получают приказ; кто первый среагировал – он выполнил задание. Это не обязательно место за кого-то. Это может быть просто идеологически мотивированная операция, необязательно связанная с какой-то прямой местью за смерть Саида Бурятского или Анзора Астемирова.

Даже если предположить, что, например, Умарова убьют завтра, это не означает конца терроризма. Есть проблема интегрированности кавказских регионов в общие российские процессы есть, существует проблема отсутствия обратной связи местной и федеральной власти с Кавказом. Доверенные лица фактически окружили себя непрозрачной стеной и реально не обеспечивают взаимодействие общества и государства. Нет реализации политической и социально-экономической. Всё это, безусловно, подпитывает терроризм.

Плюс, есть общие процессы рефлексии в исламском мире. Исламский мир в целом рассматривает причины своего отставания перед Западом. Если в начале XIX и в XX веке на Востоке доминировал дискурс национализма («мы должны через национализм уподобиться Западу»), то с 70-80-х годов XX века появилась другая доктрина о том, что мы Западу не должны уподобиться, мы должны уйти к нашему фундаменту, к истокам. Северный Кавказ, в общем, повторяет тот путь, который проходил Ближний Восток, Северная Африка в 70-80-е годы XX века. Этот опыт надо изучать.

Вполне возможно, теракты совершила ячейка, лично не контролируемая Доку Умаровым, но, беря ответственность на себя, он внедряет в сознание людей, россиян и зарубежных граждан, что это некая квази-государственная структура. Он себя позиционирует едва ли не как эмир всех российских мусульман, пытаясь себя представить участником глобального джихада, хотя понятно, что ни он, ни его люди, допустим, не участвуют в событиях в Сомали, Йемене, Палестине, Афганистане.

Важно напугать, важно создать некий имидж. А то, что в информационном пространстве – то и есть. Мы же сейчас живём в виртуальном мире: то, что есть в блогах, то, что есть по телевизору, то, что обсуждают журналисты – то и есть. Его может и не быть, но это есть.