Правительственный час
На правительственном часе в Госдуме обсуждались вопросы сохранения исторического и культурного наследия России. О мерах, принимаемых правительством в этой сфере, доложил министр культуры Александр Авдеев.
Министр культуры рассказал, в частности, о комплексной проверке российских музеев. Согласно предварительным результатам, более 1,5 тыс. предметов искусства и других экспонатов находятся в розыске. По данным министерства, 1542 предмета находятся в розыске, 2563 предмета разрушены из-за плохих условий хранения и не были списаны в установленном порядке.
Кроме того, Авдеев сообщил, что почти 1200 музейных предметов ранее были переданы в другое место хранения без соответствующего оформления. «Если учитывать, что самих предметов хранения в наших музеях свыше 80 млн единиц, то картина в целом не такая удручающая», - считает А.Авдеев. Комплексная проверка российских музеев началась в 2007 году после того, как в Эрмитаже была обнаружена крупная кража музейных предметов. Проверка изначально была рассчитана на два года, но ее сроки было решено продлить до конца 2009 года.
Ранее председатель Государственной Думы Борис Грызлов отметил большую актуальность вопроса о принимаемых мерах по сохранению исторического и культурного наследия в России. "Не случайно мы выносим этот вопрос на обсуждение, поскольку истинное положение многих памятников культурного наследия сегодня плачевно", - сказал Б.Грызлов. Он напомнил, что в бюджет текущего года заложено 4 млрд. 630 млн. рублей на реставрацию памятников исторического и культурного наследия».
Россия является наследницей богатой истории и культурных традиций. По все стране насчитывается официально более 150 тысяч объектов культурного наследия. Они представляют собой особую ценность с точки зрения архитектуры, истории, археологии, науки и искусства. Многие из таких памятников отнесены к сокровищам мировой культуры. Московский Кремль, Исторический центр Петербурга, ансамбль Ферапонтова монастыря, Троице-Сергиева Лавра – далеко не полный перечень российских объектов ЮНЕСКО.
Задача по схранению культурного наследия обычными методами не решаемая. В наследство от Советского союза у нас осталось более 3000 музеев. В связи с тем, что там находятся культурные ценности, их нельзя ни сократить, ни улучшить работу, потому что денег на такое количество музеев нет даже у богатых США. Поэтому, с моей точки зрения, единственный путь - это сильное укрупнение музейных коллекций, доведение их до какого-то нормального, вменяемого
количества, и после этого можно уже разрабатывать какие-то планы по
улучшению, сохранению и т.д.
Что касается доклада Александра Авдеева о проверках музейных ценностей, то, здесь, возможно, новый министр не совсем в теме. Дело в том, что с этого начинали все - на моей памяти все министры начинали с этого. У него в руках сейчас результаты исследования, результаты которого ужасающие. Говорят, что количество утрат сегодня - около 300 тысяч, это огромное количество утрат. Решить задачу можно только тем способом, о котором я сказал, то есть укрупнять коллекции.
Из нормативных документов по охране наследия у нас есть только 73-й Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ». К сожалению, пока нет нормативных актов к этому закону – положения о государственной историко-культурной экспертизе, положения о реестре. То есть, пока не создан механизм действия этого федерального закона. Работа идёт уже несколько лет, но пока мы имеем только один нормативный акт, а их должно быть более 10. Появилось только «Положение о зонах охраны», которое было принято в конце прошлого года. Конечно, существует определённая опасность в сфере ещё несовершенного законодательства.
Кроме того, серьёзную тревогу вызывает градостроительный кодекс и поправки к градостроительному кодексу, одна из которых лишила государственные органы охраны памятников права согласования градостроительных проектов, касающихся памятников истории и культуры. Это умаление роли культурного наследия и вообще всей сферы культурного наследия, что, конечно, требует срочного изменения.
Отдельный вопрос касается реставрации, которая не является отраслью. Она есть сама по себе, но не считается главной. Такой отрасли народного хозяйства, говоря по старинке, нет. Существуют и проблемы с реставрационными кадрами. Школа реставрации была у нас одна из лучших, были крепкие кадры реставраторов. Сейчас, к сожалению, их всё меньше и меньше.
Не проводится аттестация реставраторов. Раньше работала комиссия реставраторов. Сейчас возобновила свою деятельность комиссия по аттестации реставраторов недвижимых памятников, но с движимыми объектами культурного наследия по-прежнему работают реставраторы, которые не аттестованы. А это плохо – мы имеем массу примеров некачественной реставрации. То есть наши памятники всё-таки продолжают исчезать и разрушаться, порой не из-за физического воздействия, а иногда даже из-за плохой реставрации. В общем, есть довольно много и объективных, и субъективных причин.
Мне кажется, очень большой вред сохранению культурного наследия, всем работам, которые в нём проводятся, наносит 94-ый закон о конкурсах и тендерах. У нас получается так, что, предположим, реставрационная компания выиграла тендер, начала работы, только приступила к реставрации (а реставрация – это процесс длительный, года редко хватает, тем более, пока закрутится вся эта бюрократическая машина, пока деньги придут – это всё очень сложно и долго), а срок действия этого тендера заканчивается. Вот они в этом году выиграли, а в следующем не факт, что работы продолжатся этими же реставраторами. Потом новый конкурс. В общем, это, конечно, наносит вред реставрации. В связи с этим законом в реставрации получается какая-то несуразица. Он практически просто вреден, как и во многих отраслях культуры. Я это говорю совершенно ответственно, потому что встречалась со многими деятелями культуры. Во всех сферах: и в реставрации недвижимых памятников, и в библиотечном деле, и в творческих организациях – все страдают от этого закона. Ждём, что он всё-таки будет пересмотрен в отношении культуры и культурного наследия. Очень бы хотелось этого добиться.
Упомянутое является лишь небольшой частью того, что сейчас происходит в охране памятников истории и культуры. Например, меня как руководителя такой большой, серьёзной, авторитетной и имеющей многолетний опыт работы общественной организации, как Общество охраны памятников, беспокоит то, что профессиональная общественность не задействуется. У нас ведь не просто объединение любителей памятников истории и культуры, мы же объединяем действительно профессионалов: искусствоведов, реставраторов, архитекторов, историков, которые знают и понимают, что такое культурное наследие. Но, к сожалению, потенциал общественной организации, такой как наша, используется крайне плохо. Помощи, которая нужна для того, чтобы сохранялась такая общественная организация, со стороны государственных органов почти нет. Вот это беспокоит меня и моих коллег из других профессиональных объединений, работающих в этой сфере. Пока мы серьёзного взаимопонимания с государственными органами не находим.