Протесты в Грузии: политико-философский анализ

социологАлександр Филиппов

В связи с событиями в Грузии у меня в ленте появились две интонационно различные интерпретации.

Одни авторы говорят о том, что в соседней стране мутят воду из заграницы. Другие говорят, что вот оно, гражданское общество в действии. Попутно замечу, что в обеих версиях содержатся нападки на русских релокантов, которых мотает туда-сюда, но мне это совсем чуждо. Сердце мое полно жалости, я не могу этого сделать ©.

А вот по поводу гражданского общества и заграницы мне, как историку мыслей, приходят в голову мысли, не первый уже раз, правда, опять тривиальные.
Ведь что такое гражданское общество? По изначальному смыслу, это общество граждан. Граждане составляют политическую общину, и она в новых, неправильных переводах называется государством. Получается, что гражданское общество и государство — одно и то же. Civitas, sive societas civilis.

Однако потом случилось вот что, и это мы хорошо видим у классика, то есть Фергюсона. Поначалу в своем знаменитом сочинении он долго и нудно рассуждает как бы в традиционном смысле. А потом получается внезапно, что у гражданина могут быть свои интересы, а у государства свои. И эти вот гражданские интересы оказываются такими, что могут располагаться за пределами государства. Ну типа того, как вам надо сейчас купить для работы книжку в недружественной стране, обогатив тем самым х/з кого и даже возможно уже совершенно вражескую структуру. Хорошо, что теперь этого так просто не сделаешь, а то могло бы получиться неудобно. Ну и вот, если вернуться к теории и истории, все бы получалось совершенно нормально, если бы каждый занимался своим. Государство бы обустраивало, что может, внутри границ, а гражданин преследовал бы свои частные интересы везде, где их находит, ассоциируясь и образуя общение, то есть общество, необязательно против государства, а так сказать, помимо него. Либеральная мысль следующего за Фергюсоном века как раз и прикидывала, мол, не отомрет ли постепенно государство, но очень постепенно... впрочем, это все знают. Но куда интереснее другое, а именно, попытки в конце XX и начале XXI веков представлять гражданское общество именно как общество своего государства. То есть оно как бы снова возвращается назад к себе, но при этом, как старый чемодан, побывавший в перелетах, обклеено лейблами зарубежных аэропортов. Общество граждан государства по идее составляет его политическую общину, сердцевину, ядро политическое. Чего ж тут плохого? Nothing, dear, absolutely nothing, как говорит один муж, засмотревшийся на красавицу, своей пожилой жене в фильме «Греческая смоковница».

Это все то же общество, но, снова цитата, уже из Канта, во всемирно-гражданском плане. Если «всемирно-гражданский» перевести обратно на правильный язык, на котором есть имена всех вещей, то получится «космополитический». 

И это проблема, а не решение. Всемирно-гражданское, а не национально-специфическое гражданское общество требует от государств. И будет продолжать требовать.

Источник