Статья
1852 1 июня 2011 1:21

Согласие в обществе

Внутриконфессиональное согласие, роль гражданского общества в борьбе с коррупцией и терроризмом обсуждаются 1-2 июня в Махачкале на выездном заседании президентского совета по правам человека.

«Выездное заседание является продолжением реализации проекта "Гражданское общество - модернизации России", и рассматривается советом как один из этапов подготовки к встрече с президентом РФ Дмитрием Медведевым, также запланированной к проведению на Северном Кавказе», - сообщает сайт президентского совета.

Одна из тем заседания совета в Махачкале - гражданский мир и внутриконфессиональное согласие, сказал «Интерфаксу» глава совета Михаил Федотов.

«Мы постараемся наладить диалог между сторонниками традиционного ислама и представителями так называемой Ассоциации алимов "Ахлю-Сунна"», - сообщил Федотов.

«Среди вопросов, которые будут обсуждаться - гражданское участие в борьбе с коррупцией и клановостью, роль институтов гражданского общества в укреплении гарантий прав человека, в противодействии экстремизму и терроризму», - сказал Михаил Федотов.

В заседании совета принимают участие президент Дагестана, уполномоченный по правам человека РФ, дагестанский омбудсмен, представители Общественной палаты, правительства Дагестана и федеральных силовых структур.

Комментарии экспертов
То, что проблема гражданского и межконфессионального мира будет рассматриваться именно на Северном Кавказе в Махачкале на уровне президентского совета  - очень важно. На самом деле, создание межконфессионального мира и взаимодействия конфессий - это коренное условие сохранения России. 
 
Мы ушли от одной идеологии, которая хотя бы формально объединяла народы СССР, к ситуации, когда практически религия стала основным фактором идентификации для наших народов. Для русских ( славян вообще ) - это в основном православие, для народов Северного Кавказа - как правило, ислам. И необходимо наладить этот самый межконфессиональный диалог. 
 
Наверное, на подобные заседания следует приглашать представителей самих конфессий, которые живут и работают на Северном Кавказе. Но сам факт, что президент и государство уделяют этому большое значение - это уже само по себе свидетельствует, что этому вопросу уделяется повышенное внимание, и ситуация улучшается. 
 
Складывается такая ситуация, что террористы создают ложный образ российского государства как врага ислама. На этом они спекулируют, завлекая молодежь в свои сети. И если мы будем публично, как сейчас в Махачкале, говорить о взаимодействии, о том, что мы многоконфессиональная страна, что этнический подход убивает Россию, это уже будет влиять на ситуацию.
 
Я полагаю, тем, кто будет выступать на этом заседании, кто занимается данной проблематикой, надо найти язык, понятный представителям Северного Кавказа. Потому что часто трагедия России состоит в том, что наши правозащитники говорят на таком языке, в таких понятиях неолиберальных, западных, которые просто не находят адекватного восприятия в сознании советского человека. 
 

На мой взгляд, над данной проблематикой работают хорошие профессионалы, которые умеют прекрасно давать серьезный глубочайший анализ этих проблем, проблем межконцессионального мира, но есть проблема публичного представительства гражданского мира в России. Вот здесь должны работать губернаторы, представители местного самоуправления и т.д. 

Когда речь заходит о межконфессиональном  диалоге и роли институтов гражданского общества в противодействии экстремизму и терроризму, в качестве примера лучше рассматривать Северный Кавказ по той простой причине, что в этом регионе по инициативе полпреда развивается диалог. Точнее сказать, здесь осуществляется попытка организовать площадку для диалога с привлечением лидеров разных организаций, молодежи. Акцентируется внимание  на обсуждении проблем безопасности и взаимодействия разных религий и культур.  Для этого региона это самый актуальный момент. 
 
Правда, здесь пока трудно говорить о каких-то результатах. Сама идея, конечно, позитивна. Такой подход наглядно демонстрирует, что  есть понимание -  чтобы преодолеть проблему напряженных межнациональных отношений, необходимо менять и сознание людей в том числе. 
 
Меры по безопасности, экономические и финансовые рычаги - это все необходимо и центр это  делает. Но не надо забывать, что люди сами во многом формируют отношение к этим проблемам. И до тех пор, пока в обществе есть нетерпимость к людям другой национальности и тем более религии,  до тех пор будет сохраняться потенциал для напряженности и даже дестабилизации на этой почве. 
 
Поэтому пропаганда толерантности, терпимости, готовности к диалогу, к компромиссу для общества в целом актуальна. На Северном Кавказе это сейчас очень востребовано, и при усилиях полпредства работа в этом направлении ведется достаточно активно. 
 

В других регионах нет столь яркой проблемы межнациональной, связанной именно с безопасностью. Во многих регионах (где есть несколько конфессий) религиозные структуры, такие как духовное управление мусульман и структуры РПЦ, призваны способствовать толерантности и такому общественному согласию. В организованной форме я бы не сказала, что это существует в таком результативном виде. Поэтому пример общественного совета, который при полпредстве создается для обсуждения подобных вопросов и открытого диалога на Северном Кавказе, мне представляется идеей на сегодняшний день самой проработанной. 

Я не знаю, какие оптимальные модели может предложить стране господин Федотов. Пока он предложил стране только десталинизацию, но я не думаю, что это - оптимальная модель для обозначенных на заседании Совета тем.

Я думаю, что оптимальная модель для решения поставленных задач - это заниматься судьбой каждого человека в том же Дагестане, на всем Кавказе. Нужно рассматривать каждую жалобу арестованного человека, каждую жалобу на то, что человека пытали, заниматься судьбами похищенных людей, заниматься проблемами адаптации и реабилитации боевиков.

Что касается внутриконфессионального согласия, то нужно уделять внимание свободам верующих. То есть, чтобы мусульмане всех толков (и тех, кого называют ваххабитами, и тех, кто являются суфиями), если они не совершают уголовных преступлений и не нарушают законы, могли жить по своему вероисповеданию. Думаю, что в Дагестане должен быть отменен закон о ваххабизме – антиконституционный омерзительный акт, согласно которому людей преследуют, пытают, сажают в тюрьму и записывают в списки неблагонадежных. Но вряд ли господин Федотов займется именно этим.

Есть ли стереотип у общества относительно того, что при упоминании экстремизма и терроризма сразу же упоминается Северный Кавказ? Эти стереотипы гражданского общества – следствие работы недобросовестных журналистов или того, что продали или навязали обществу политтехнологи.

Кавказ – это не место экстремизма. Это место гражданской войны. В регионе идет война между силовиками, которые превратили для себя Кавказ в доходное место за счет получения процентов от ассигнований на антитеррористическую войну, и теми, кто этому противостоит. Силовики, на самом деле, эту войну и поощряют.

Я только что вернулся из Нальчика. 7 часов провел в изоляторе города Нальчика, где встречался с обвиняемыми, подсудимыми по делу о мятеже 13 октября 2005 года. Многие из них говорят, что по отношению к ним во время допроса применялись пытки, что их били и избивали, что молодым мусульманам до 2005 года выбривали кресты на головах, избивали, угрожали женам изнасилованием и так далее.

Я знаю, что на Кавказе есть политики, которые хотят мира и демократии, которые совершенно не хотят продолжения нестабильности. Но основная масса силовой группировки заинтересована в терроризме, поскольку это обеспечивает огромные доходы и какие-то иные формы поступлений для так называемых силовиков. На суммы, которые тратятся на содержание силовой группировки на борьбу с терроризмом, не только Кавказ, но и всю Россию можно было превратить в цветущий сад. Но терроризм, даже при таких расходах, продолжается.

Поэтому, мне кажется, что одна из главных задач – это устранить первопричину, прекратить правовой беспредел, выражаясь словами президента Дмитрия Медведева. Это означает начало процесса примирения и гражданского согласия.

Для этого, конечно, надо и тем, кто с оружием в руках (так называемым «лесным») тоже сделать этот шаг и понять, хотят они примирения или нет. Те, кто хочет, должны это делать.

Надо признать, что для многих адаптация означает капитуляцию. Но это делать нужно! Я встречался с людьми, которые принадлежат к оппозиции, и достаточно хорошо знаю их мнение. При этом многие говорят о готовности к мирным переговорам, о стремлении к миру. Но для этого должны быть расследованы все дела – как дела по терроризму, так и по незаконным применениям репрессивных методов (иными словами, пыток) по отношению к гражданам Российской Федерации.

После этого, мне кажется, если найдутся политические силы, которые встанут над схваткой, над силовиками и исламской молодежью (которые зачастую уже вступили в смертельную схватку), то тогда мы сможем достичь мира и примирения. И мне кажется, что десталинизация здесь будет ни при чем. Здесь нужно иметь дело с ликвидацией последствий 1990-х годов.

Хочу отметить, что ситуация на Северном Кавказе - это никакой не межконфессиональный конфликт. Конфликт между силовиками, которые часто переступают все законные методы, и теми, кто не хочет стоять на коленях и, к сожалению, прибегает к террористическим действиям, что, конечно, плохо. Терроризм - это вызов не столько обществу, сколько силовым группировкам. Мне, кажется, этому надо положить конец, каким-то образом дав понять, как нужно прекратить эту бесконечную войну. И решение этой проблемы лежит в правовом поле.

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".