В мире наступило время раздумий

политологДмитрий Евстафьев

— Мы все в какой-то мере плоды 1991 года, и мы все несем эту травму — обнуление всего того, что было «до». Ведь это же был даже не демонтаж, а просто обнуление. Нам сказали, что ничего до этого не было. Все до этого было объявлено «темными веками». Мы должны очень четко понимать, что люди, которые драпируют каждый год мавзолей, хотели бы задрапировать весь советский период, потому что, если он откроется, то встанет вопрос, а они-то кто?

Кто эти мародёры, которые захватили куски собственности и в большинстве своем не смогли ими нормально управлять? Кто эти люди, которые присвоили себе статус «ученых», хотя в общем ничего особенного написать не могут? Кто эти художники слова, которые без мата не могут написать ни одной книги? Кто эти просто художники, которые не могут, как в том анекдоте из интернета, стакан нарисовать? Здесь ведь вопрос об обнулении советского периода очень практический, потому что либо они обнулят советский период, либо советский период обнулит их. Здесь антагонистическое противоречие.

Но Россия и весь мир вступают в период раздумья. Я не знаю, долго ли он продержится, но судя по нарастанию трагических событий, такая пила неслучайна. Первая мировая война начиналась с того, что на протяжении нескольких лет, а время тогда текло все-таки медленнее, были мелкие точки, которые воспринимали, как мелочь. А потом бах, и оно все разрядилось. В этом смысле нам, конечно, предстоит переосмысление самих себя.

Я вернусь к выступлению Сергея Викторовича (прим. ред. — Лаврова). Само по себе оно очень хорошее, глубокое, в очень правильном месте. Но его, конечно, надо рассматривать в цепи целого ряда других событий. Например, статьи Владимира Владимировича, Московская международная конференция по вопросам безопасности и выступление на нем секретаря Совбеза, министра обороны, начальника Генерального штаба, обновленная стратегия национальной безопасности. Собственно говоря, без какого-то там анонсированного под фанфары поворота, а поворот-то происходит, я скажу только четыре вещи, которые были сфокусированы в том числе у Сергея Викторовича.

Первое — это явное понимание угрозы хаотизации. Не завоевания, а именно хаотизации — «так не доставайся же ты никому». Они не будут здесь бороться за власть, а скорее будут разрушать страну как таковую. Собственно говоря, некоторые игроки среди этих радикальных либералов эту перспективу обозначили.

Второе — это абсолютно четкое понимание тотальной гибридности рисков. Нет рисков чисто внутренних, нет рисков чисто внешних. Все связано и завязано на внутреннее развитие. Весь фокус проблем вокруг нас в том числе отражается внутри России. Очень важный момент — это понимание центральности ситуации в Евразии для будущего России. Насколько мы сможем выступить в качестве ядра консолидации Евразии, настолько мы сможем претендовать на значимую роль в будущем.

Последнее, это было очень отчетливо у Лаврова в выступлении выражено, — центральная роль Азиатско-Тихоокеанского региона. Нас затягивает в конфликты в Европе, нас затягивают в «серую зону» в Восточной Европе, а она захватит не только Украину, но и Польшу, а все основные события будут происходить в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это очень важно.

Я считаю, что эти четыре пункта определяют очень многое, и этот поворот начинает прорисовываться. Но, к сожалению, встает вопрос, на какой основе мы будем выбирать союзников? Идея о том, что мы выйдем такие красивые, и люди к нам потянутся просто так — наивность. Надо хотя бы обозначить, какие мы ценности продвигаем, потому что, если мы продвигаем то же самое, но только не будем ломать через колено, то и какая разница?

В этом смысле разговор о ценностях назрел и перезрел. К сожалению, суверенитет, как ценность, сработал по отношению к России. В этом смысле очень важный акцент у Лаврова на поправки в Конституцию. Действительно, идея суверенитета для российского общества стала определяющей. Но пока, как фактор консолидации на внешнем периметре, не очень. Нам надо думать, как докручивать эту идею суверенитета. Суверенитет на основе каких-то новых ценностей было бы очень сильно, но я пока не готов поддержать новый Коминтерн. Это дело тонкое. Все-таки время раздумий.

Источник