Виртуальный мир постправды

политологДмитрий Евстафьев

— Очень интересная тема постправды. Ведь постправда была абсолютно интегральным явлением для всей поздней глобализации, причем во всех ее национальных проявлениях. Экономика была частью этой постправды. Надо было верить в то, что где-то происходит экономический рост, и он имеет отношение к благосостоянию людей. Я помню, как на втором сроке Барака Обамы, у них не сошлась статистика по экономическому росту. 

Постправда в экономике — это вера в некий набор понятий, за которыми очень часто ничего не стояло. Поэтому питательной средой любой нормальной экономики является правда, а когда вы начинаете играть в постправду по всему спектру, то тут, конечно, можно имитировать экономическое развитие, но до определенного момента, когда находятся в товарном количестве люди, которые говорят, что у них что-то не складывается. 

Заметьте, что элемент постправды, которую мы наблюдали прям на наших глазах, — это байденовская и его экономических советников идея о выбросе нефти на рынок из стратегических запасов. Все должны были поверить, что выброс миллиона баррелей в день должен обрушить цены. И надо сказать, что первые две недели в это верили. Потом верить почему-то перестали. Для меня до сих пор не очень понятно, почему так быстро перестали. Я давал где-то 1,5 месяца на эту веру.

Постправда имеет свои определенные границы. Но я вам так скажу, им там нравилось, поэтому они должны погрузиться туда по уши. Степень наиболее для меня разительным, циничным проявлением постправды является деятельность Папы Римского. Обратите внимание, ни одного даже намека на осуждение террористических методов ВСУ, которые используют жилые кварталы для прикрытия своей техники и подразделений. Но хоть бы намек какой-то сказал, но нет. И это пастырь. Я сейчас не говорю, римско-католическая церковь никогда не была над схваткой, тем не менее даже в ходе Второй мировой войны такая лицемерная попытка соблюдения приличий у римско-католической церкви была. Это показывает степень погруженности коллективного Запада в постправду. 

У меня возникла такая гипотеза. Я смотрю на все эти попытки затянуть нас в очередной мирный процесс: «Давайте быстрее, сейчас любой ценой перемирие, спасем детей, спасем зерно, нет, сперва спасем зерно, а потом детей, спасем Зеленского», но самое главное другое, — наши западные партнеры почти смирились с демилитаризацией. Еще чуть-чуть и они начнут поставлять туда просто свое вооружение. Сейчас еще склады, хранение, это не боевые подразделения. Знаменитые установки «Гепард» я еще помню в 1985 году на военной кафедре изучал, они уже тогда не особо во что могли попасть. 

Они с демилитаризацией смирились, знаете, с чем они не смирились? С денацификацией. Им кровь из носу нужно сохранить то, что будет называться Украиной, и там должен быть режим схожий по своим идеологическим установкам и по степени управляемости извне с режимом Зеленского. Почему? Потому что, если они сохранят хотя бы небольшую территорию, где такой режим будет под их контролем, они это все масштабируют. 

У меня такое впечатление, что режим Зеленского — это высшее проявление, и при этом согласитесь, глядя на украинское общественное мнение, довольно эффективное проявление этой самой постправды. Это инструментальная реализация постправды на довольно большие массы населения. Постправда — это не ложь и не правда, это некая виртуальная реальность, в которой вы теряете возможность соотносить информацию и реальность. В чем особенность украинского общественного мнения? Оно кому больше верит? Тому, что видит или тому, что слышит? Мы видим на Украине инструментальное проявление этой постправды. Весь тот мир, который они построили, это мир процесса, а не результата. 

Источник