Визит Кэмерона в Москву
Президент России Дмитрий Медведев провел переговоры с премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном.
По итогам встречи Медведев заявил, что различия в подходах Москвы и Лондона по некоторым проблемам не должны негативно сказываться на двусторонних отношениях.
«Мы исходим из того, что между нашими странами очень много общего и гораздо больше того, что нас объединяет, нежели того, что в силу каких-то причин разъединяло или разъединяет», - сказал Дмитрий Медведев после переговоров с Дэвидом Кэмероном, сообщает «Интерфакс».
«Даже если наши подходы к тем или иным вопросам не всегда совпадают, это не повод для драматизма. Главное, не допускать, чтобы это каким-то образом негативно сказывалось на всем тренде наших отношений», - сообщил президент РФ.
О переговорах с британским премьером Дмитрий Медведев сказал: «Наверное, главный итог заключается в том, что мы сделали важный шаг для того, чтобы наши двусторонние отношения были на высоком уровне, на уровне конструктивном и плодотворном, чтобы они отражали современное состояние наших государств и наших обществ. Без преувеличения, это важное событие в двусторонних отношениях. Я надеюсь, это и вклад в развитие общеевропейских процессов».
У Москвы и Лондона остаются вопросы, по которым они занимают разные позиции, но сегодня обе страны открыто говорят об этом друг другу, заявил Дмитрий Медведев.
«Я считаю, что нам удалось во многом преодолеть некоторые сложности, которые существовали, но это не значит, что у нас не осталось трудных тем. Есть какие-то вопросы, по которым мы не сходимся в позициях», - сказал глава российского государства.
Вместе с тем, как он отметил, «самое главное, что по этим вопросам мы занимаем прямую позицию и говорим, что для нас возможно с правовой точки зрения, а что для нас невозможно - опять же с правовой точки зрения».
«Впереди все-таки должна идти юридическая оценка тех или иных ситуаций, а не политическая», - подчеркнул Медведев.
При этом президент РФ отметил, что политические контакты между Москвой и Лондоном «никогда не прерывались».
«Другое дело, что они были осложнены целым рядом достаточно сложных вопросов. Но мы начали общаться, обсуждать эти вопросы с Дэвидом некоторое время назад. И результатом этих обсуждений, включая сложные, явился этот визит в РФ», - сказал Медведев.
В свою очередь Кэмерон заявил, что позиция Лондона в связи с делом о гибели бывшего сотрудника спецслужб Александра Литвиненко остается неизменной и британская сторона не намерена отказываться от его обсуждения.
«Факт, что два правительства не согласны друг с другом по данному вопросу. И я не никоим образом не пытаюсь его замять», - сказал британский премьер.
«Это ("дело Литвиненко" - ред.) остается проблемой между Россией и Великобританией, и мы не сменили нашей позиции по данному вопросу, а Россия не сменила своей», - отметил Кэмерон.
«Однако я не думаю, что это означает, что мы должны полностью заморозить наши отношения. То, что нужно сделать двум зрелым и разумным странам - это попытаться посмотреть, не можем ли мы выстроить отношения, которые были бы в наших взаимных интересах», - добавил он.
По словам премьера, Лондон заинтересован в росте взаимных инвестиций и создании новых рабочих мест, прогрессе и стабильности на Ближнем Востоке, хотел бы решать проблемы, связанные с распространением ядерного оружия, «с тем, чтобы оно не попало не в те руки».
«Есть двустороння повестка дня между РФ и Великобританией, которую следует продвигать вперед, есть набор международных вопросов, по которым мы встречаемся в формате "восьмерки" и "двадцатки"», - подчеркнул Дэвид Кэмерон.
Дмитрий Медведев Дмитрий Медведев и Дэвид Кэмерон подписали декларацию о партнерстве двух стран в сфере модернизации.
В тексте декларации отмечается, что Россия и Великобритания признают важность и необходимость процесса модернизации. «Неотъемлемой составляющей модернизации участники считают сотрудничество в области инновационного развития, создание прорывных технологий, дружественных по отношению к окружающей среде и способствующих повышению качества жизни людей и реализации их творческого потенциала», - отмечается в документе.
Россия и Великобритания выражают намерение поддерживать и продвигать усилия, направленные на улучшение делового климата для торговли и инвестиций.
«Участники признают стремление России создать в Москве международный финансовый центр, который будет содействовать модернизации российской экономики и способствовать расширению сотрудничества между участниками в области финансовых услуг», - говорится в декларации.
Кроме того, Россия и Великобритания намерены оказывать поддержку более свободному передвижению ученых, студентов, преподавателей в интересах экономической модернизации, повышении конкурентоспособности бизнеса и интернационализации образования двух стран.
Декларация была подписана Медведевым и Кэмероном по итогам переговоров двух лидеров.
Дмитрий Медведев заявил, что Россия и Великобритания должны создать надежные гарантии для взаимных инвестиций.
«Наша задача сделать так, чтобы инвестиции были надлежащим образом гарантированы, чтобы в отношении них соблюдался необходимый правовой режим и чтобы они были взаимовыгодными», - подчеркнул он.
«Речь идет, естественно, и об инвестициях британских компаний в РФ и российских - в Британию», - отметил Медведев.
По словам российского президента, на переговорах были затронуты актуальные проблемы международной ситуации, включая ситуацию на севере Африки, на Ближнем Востоке, в Европе.
«Глобальный кризис показал, что нужно всем искать пути для построения посткризисного мироустройства», - отметил российский президент.
Он отметил, что в экономические связи между Москвой и Лондоном, «в последние годы, когда в политической сфере наблюдался известный застой, были очень неплохими».
По его словам, в прошлом году взаимный товарооборот между двумя странами вырос на четверть и составил около 16 млрд долларов. В первом полугодии текущего года этот показатель возрос еще на половину.
«Это хороший показатель, поскольку растет не только товарооборот, но и объем взаимных инвестиций», - подчеркнул Дмитрий Медведев.
Россия и Великобритания договорились также помогать Ливии в ее переходе к демократии, сообщил в свою очередь британский премьер.
«Мы договорились о поддержке перехода Ливии в сторону строительства демократического государства при поддержке ООН», - сказал он.
Кэмерон также приветствовал участие России в недавно прошедшей в Париже международной конференции по Ливии.
С британским коллегой также встретился и премьер-министр России Владимир Путин. Речь шла о вопросах экономического сотрудничества. Инвестиции Великобритании в реальный сектор экономики РФ пока являются скромными, хотя в 2010 г. эта страна заняла первое место по текущим инвестициям, сообщил премьер Владимир Путин на встрече.
«В 2010 г. Великобритания заняла первое место по текущим инвестициям, около $40 млрд, хотя инвестиции в реальный сектор пока являются скромными», - сказал Владимир Путин.
Он отметил что Великобритания - давний экономический партнер России и «у нас есть о чем поговорить», передает «Интерфакс» .
В ходе беседы премьер-министра РФ Владимира Путина со своим британским коллегой Дэвидом Кэмероном «тема Магнитского» не поднималась, но обсуждалась сорвавшаяся сделка по разработке российского шельфа с компанией ВР.
Британский премьер также выступит в МГУ, встретится за завтраком с представителями британских деловых кругов и проведет встречу с неправительственными организациями.
Западная пресса все последние дни рассуждает о перезагрузке отношений между Москвой и Лондоном. Известно, что ранее отношения между нашими странами характеризовались не иначе как натянутые, сложные и прохладные.
В преддверии визита Кэмерона в Москву, четыре бывших министра иностранных дел Великобритании обратились к нему с требованием занять жесткую позицию в беседе с президентом России Дмитрием Медведевым. Политики просят поднять в беседе вопрос о борьбе с коррупцией в России, а также о расследовании убийства бизнесмена Александра Литвиненко в Лондоне в 2006 году.
У Москвы к Лондону также есть большое количество претензий. Например, на территории Великобритании скрывается несколько человек, выдачи которых Россия на протяжении многих лет безуспешно добивается.
Нужно отметить, что еще в прошлом году наметилась новая тенденция во взаимоотношениях между странами. Тогда Дмитрий Медведев и Дэвид Кэмерон плодотворно пообщались на полях саммита G20 в Сеуле. Медведев тогда сказал журналистам, что «позиции двух стран в G20 во многом совпадают, в том числе и по вопросам дисбаланса в мировой экономике».
Эксперты отмечали, что приход к власти в Великобритании нового коалиционного правительства во главе с лидером Консервативной партии Дэвидом Кэмероном создал новые условия для улучшения отношений между Лондоном и Москвой.
О возможности открыть новую страницу в отношениях двух стран говорил и глава МИД РФ Сергей Лавров во время визита в Лондон в феврале 2011 года.
Член Общественной палаты РФ, исполнительный директор Фонда «Русский мир» Вячеслав Никонов считает, что главный смысл события заключается в том, что сам визит Кэмерона состоится. «Давно уже не было официальных визитов британских премьеров в Москву. Отношения были на точке замораживания, поэтому сам факт визита - уже свидетельство определенной перезагрузки в российско-британских отношениях», - отметил он «Актуальным комментариям».
Эксперты также предполагают, что первый визит за шесть лет британского премьера в Москву может ознаменовать новый виток экономического сотрудничества между странами, которое, несмотря на прохладные политические отношения, развивалось достаточно интенсивно.
Великобритания - в числе крупнейших инвесторов в российскую экономику. По этому показателю она занимает пятое место после Кипра, Нидерландов, Люксембурга и Германии. По итогам 2010 года объем британских инвестиций в России достиг 40,8 млрд. долл., накопленных инвестиций - 21,6 млрд. долл.
Кстати, Кремль не видит необходимости в «перезагрузке» с Лондоном. «Думаю, что визит будет в прагматичном, спокойном ключе. Прорывов никто не ожидает, да они и не нужны: зачем битвы, победы?», - сказал помощник президента РФ Сергей Приходько.
Он также высказал мнение, что нецелесообразно говорить о какой-либо «перезагрузке» в отношении Москвы и Лондона.
«У нас с Великобританией необходимости в "перезагрузках" нет: как работали, так и работаем», - подчеркнул помощник президента. Однако он напомнил, что отношения России и Великобритании «не всегда отличались полным взаимопониманием».
«Но что в них доминирует с приходом Кэмерона - стремление двигаться по направлениям, которые важны в двустороннем плане, расширять сотрудничество по ключевым региональным и международным проблемам. Мы отмечаем прагматичный подход правительства Кэмерона к двустороннему сотрудничеству», - отметил Сергей Приходько.
«Ни мы, ни они не ретушируем проблем, но исходим прежде всего из той ответственности, которую Россия и Великобритания несут в международных делах», - сказал он.
Как отметил Приходько, в числе двусторонних вопросов будет рассматриваться экономическое сотрудничество, в частности, в сфере высоких технологий, энергетики.
«Великобритания продолжает оставаться одним из ключевых внешнеторговых партнеров России», - подчеркнул помощник президента РФ.
Экспертное сообщество уверено, что некий политический осадок, безусловно, останется, однако не помешает новым тенденциям на сближение. Как отметил «Актуальным комментариям» ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Максим Минаев, экономический сегмент отношений будет развиваться достаточно стабильно.
«В экономике между нашими странами никакой перезагрузки не требуется», - отметил он.
По его словам, Англия видит в лице России удобного для себя поставщика нефти и газа. «И в условиях растущей зависимости от импорта этих сырьевых ресурсов, портить диалог с российским руководством они не намерены», - считает эксперт.
Он также считает, что встреча придаст импульс сотрудничеству в сфере высоких технологий.
Встреча Кэмерона с руководством России, на мой взгляд, хоть и была запланированной, является событием достаточно важным. Президент России продолжает линию многовекторной политики путем таких массированных плотных контактов, прежде всего, с государствами и членами «большой восьмерки» и лидерами тех государств, которые играют значительную роль в модернизации нашей экономики, ее диверсификации.
Поэтому встреча с британским премьером, безусловно, - важная. Вместе с тем, на мой взгляд, в ней проявились все особенности наших отношений с Западом.
С одной стороны, Запад и Россия заинтересованы в том, чтобы мы активно втягивались в глобальный рынок, чтобы становились понятным и предсказуемым экономическим партнером. Для запада важно, чтобы Россия свое пространство экономическое предоставляла для глобальных потоков инвестиций. Наши интересы совпадают, и здесь взаимодействие возможно и очень продуктивное.
Вместе с тем в этой встрече с британским премьером четко обозначились границы, по которым это сотрудничество в области экономической сдерживается определенными расхождениями в политической области. В частности, ситуация с делом Литвиненко подчеркивает эту проблему, когда нам пытаются навязать свое понимание того как должно вести себя суверенное государство.
Если предыдущий премьер требовал от России изменить ее конституцию, нынешний, судя по всему, более сдержан. Но это настойчивое педалирование дела Литвиненко, причем не в пользу России, свидетельствует о том, что непонимание сохраняется.
На мой взгляд, и заявление по Ближнему Востоку, в частности, по Сирии, тоже подчеркивает, что здесь нужно соблюдать определенную дистанцию. Конечно, по Ливии можно сказать что «проехали». Здесь Россия и Британия в равной степени готовы сотрудничать, чтобы вывести Ливию из этого тупика гражданской войны и помочь встать на демократический путь развития.
А вот по Сирии, мы, уже однажды обманутые нашими партнерами, заняли, на мой взгляд, очень жесткую и совершенно оправданную позицию. Сирия не должна повторить пример Ливии, что бы там не говорили по поводу того, что режим Асада потерял легитимность.
Печально, что силы так называемой оппозиции или попросту говоря личные враги клана, который стоит у власти, при поддержке западного сообщества или даже при провоцировании его сознательно выбирают путь конфликта и радикального противостояния.
То есть, сейчас набирается критическая масса жертв, убитых для того, чтобы пусковой крючок интервенции против Сирии был нажат. Мне кажется, президент Медведев очень четко чувствует эту ситуацию и последовательно и четко стоит на этом рубеже. Россия не поддержит резолюцию ООН по поводу Сирии, аналогичную резолюции 1973 по Ливии, которая привела к тому, что эта страна фактически с помощью иностранной интервенции была расчленена, и теперь судьба этого государства также проблематична, как Ирака. Здесь мы с западными странами стоим на разных позициях.
Что касается контактов с Западом, то мы считаем, как однажды высказался Путин, что «мухи от котлет надо отделять», то есть политика отдельно от экономики. Мы считаем, что экономическое сотрудничество должно развиваться и быть боле полноценным, чем на сегодняшний день, независимо от того, каких политических позиций придерживаемся мы по тем или иным вопросам.
Наши же западные партнеры часто рассматривают экономическую сферу как инструмент политического давления на Россию, хоть это прямо не говорится.
То есть западные политики пытаются использовать экономику как рычаг давления на Россию для достижения собственных политических целей, которые они формулируют как «демократизацию России».
Мне кажется, эта встреча Кэмерона и Медведева все-таки еще раз продемонстрировала именно такую композицию наших отношений с Западом и одной из ведущих стран.
На мой взгляд, прозвучавшие заявления об инвестициях и сотрудничество в высокотехнологических отраслях все равно рассматривается как средство каким-то образом политически приручить Россию.
Я думаю, что нет у нас на самом деле особо сложных моментов в отношениях с Лондоном. Это мнение, скорее, продукт, созданный в процессе информационных кампаний. Достаточно сомнительно привязывать диалог в области экономики к ситуации, скажем, с гибелью Литвиненко или предоставлением политического убежища в Британии людям, которые разыскиваются в России.
То есть, некая напряженность в политике между нашими странами имеется, но она в общем-то не так отражалась с того же 2006 года на двустороннем торгово-экономическом партнерстве. Оно укреплялось и расширялось все это время.
Существует мнение, что Лондон самостоятельно ухудшал диалог с Москвой, создавая все новые сложные моменты. На самом деле, это не совсем так. С того момента, когда сначала кабинет Блэра, а потом Брауна, пошли на охлаждение диалога, они опасались, что это приведет к жесткой реакции Москвы, потому что Великобритания все больше зависит от энергетических поставок других государств, и в этой ситуации достаточно сложно развивать взаимодействие с Россией.
Тем не менее, в экономике между нашими странами никакой перезагрузки не требуется.
В том сегменте, который определяет содержание двухстороннего взаимодействия, все развивалось достаточно стабильно. Политическая же составляющая в российско-британском диалоге первое место не занимала. Здесь всегда была первична экономика, и я думаю, эта тенденция будет сохранена.
Англия видит в лице России удобного для себя поставщика нефти и газа. И в условиях растущей зависимости от импорта этих сырьевых ресурсов, портить диалог с российским руководством они не намерены. Скандал с BP правда придал некую остроту экономическим взаимосвязям в этой отрасли.
Кроме энергетики развиваются контакты и в других сферах. Например, приток российского капитала на британский рынок ежегодно увеличивается, и российский бизнес лидирует по объему скупки недвижимости в Англии, в частности, в Шотландии.
Но помимо этого сама Британия является крупным инвестором на российском рынке. Она входит в число ведущих лидеров по объему инвестиций в России.
Помимо этого, готовится пакет соглашений по сотрудничеству в сфере высоких технологий. Он обсуждался в конце того года, и как я понимаю, будет подписан в ходе визита Кэмерона. Этот пакет подразумевает создание платформы для сотрудничества российских и британских компаний в области инноваций и высоких технологий.
По сути, Британия присоединяется к предложению России, которое направлено на развитие партнерства для модернизации российской экономики. И предложение Британии по сравнению с другими странами, как я понимаю, оказалось наиболее предметным. Оно подразумевает активную поддержку со стороны государства. К тому же, программу эту Москве предложил именно Лондон, и кабинет Кэмерона в наибольшей степени заинтересованы в таком сотрудничестве. Они опять-таки ищут рынки сбыта для своей высокотехнологичной продукции.
Главный смысл события в данном случае заключается в том, что сам визит Кэмерона состоится. Давно уже не было официальных визитов британских премьеров в Москву. Отношения были на точке замораживания, поэтому сам факт визита - уже свидетельство определенной перезагрузки в российско-британских отношениях.
Что касается повестки дня отношений, то здесь следует отметить, что у нас интенсивное, успешное торгово-экономические связи. Они тоже не беспроблемные: известны разного рода приключения компании ВР в России.
Если говорить об экономических связях и планируемом соглашении по сотрудничеству в высоких технологиях, то позитив здесь есть. Однако экономические и политические отношения никогда не развиваются в отдельных плоскостях. Таких случаев вообще бывает мало в истории человечества. Поэтому в высоких технологиях сотрудничество будет налаживаться, но здесь тоже надо понимать, о чем идет речь. Если речь идет о британским участи в Сколково, то это радует и такие взаимосвязи надо приветствовать. Но я уверен, что в этом соглашении не будет ничего о передаче России передовых технологий, тем более, технологий военного или двойного назначения. Такие технологии России никто из западных стран не предлагает. И в ближайшее время не предложит.
В двухсторонних наших отношениях, к тому же, дело Литвиненко уже, конечно, не так эмоционально воспринимается , но по прежнему накладывает отпечаток.
Мы не вполне, как ясно из последнего заявления Медведева, одобряли то, что Великобритания сделала в Ливии. Медведев сказал, что в принципе силы НАТО действовали за пределами того мандата, который был в Совете безопасности Организаций Объединенных Наций.
В принципе, ряд сложных вопросов в наших отношениях сохраняется. Но если говорить о перезагрузке, то можно все-таки сказать, что она идет. Однако глубина этой перезагрузки не понятна. На самом деле она и в российско-американских отношениях тоже еще не до конца ясна, и выразилась пока только в одном Договоре сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений.
С Великобританией на повестке дня пока вопросы, связанные с безопасностью, в прямой плоскости не стоят, поэтому, в чем может выразиться глубокая перезагрузка, еще сказать достаточно сложно.
Статьи в британских СМИ, что в России законы часто просто не исполняются, а многие коммерческие сделки заключается на основе политических соображений приближенных, появляются на протяжении последних 300-х лет. И вряд ли здесь стоит ждать изменений.
Кэмерон говорит о 250 миллионах фунтов, что, на мой взгляд, не является такой уж масштабной суммой с учетом товарооборота российско-британского. Британский премьер также уточнил общую сумму разных сделок. Мне кажется, что для него это скорее способ аргументировать свой визит перед местным политическим классом, экспертами, избирателями, которые с подозрением относятся к попыткам наладить нормальные отношения с Москвой в контексте дела Литвиненко. То есть, для Кэмерона акцент на экономических связях - способ оправдать цель визита.
На мой взгляд, экономика, конечно, имеет прямое отношение к реальной цели визита, но в большей степени это связано с теми суммами, которые называются, а с положением ВР в России.
Это одна из крупнейших британских компаний и одна из тех, что вошла в российскую экономику. BP - единственная иностранная компания в российском нефтяном бизнесе, которая присутствует полноценно и плотно, и сейчас она испытывает сложности в России в связи с конфликтами между акционерами ТНК ВР, в связи с несостоявшейся сделкой ВР-Роснефть. И точно также как создание совместного предприятия ТНК ВР патронировалось на самом верху, нормализация отношений акционеров, нормализация положения ВР в России тоже требует политического вмешательства. Поэтому, как мне представляется, основной экономической интригой визита Кэмерона является именно будущее компании ВР в России.
Разумеется, эту тему можно украсить некоторыми популярными и прогрессивными начинаниями вроде сотрудничества в «Сколково» и Технопарка на Востоке Лондона. Все эти проекты рассматриваются, это позитивно. Но, мне кажется, большая политика сейчас сосредоточена будет прежде всего вокруг положения ВР.
Политическое напряжение, обусловленное широким диапазоном противоречий от дела Литвиненко до Ливии, Сирии, Грузии и Южной Осетии и так удалось снять самим фактом визита.
Однако, на мой взгляд, содержательно по политически раскалывающим вопросам почвы для компромисса нет. Британия не может выдать Березовского. Россия не может выдать Лугового, потому что она не может выдавать своих граждан.
К тому же Британия почему-то не хочет уходить от совершенно ненужной ей темы Грузии, Южной Осетии и Абхазии, относительно чего другие лидеры западного блока и НАТО уже не очень беспокоятся. Многие уже, по сути, приняли статус-кво Грузии в ограниченных границах и понимают, что все остальное чревато колоссальными проблемами.
Пожалуй, почва для диалога, для сближения позиций возможна по теме Ливии и Сирии, где Британия активно вмешалась и собирается это делать дальше. Но здесь есть одна сложность: позиция Москвы по Ливии всерьез уже никого не интересует, потому что там уже все произошло.
А по Сирии занять аналогичную позицию поддержки западных держав безоговорочно было бы слишком опрометчиво для Москвы. Поэтому Москва сейчас лучшее, что может сделать – это скептически предостерегать от тяжелых последствий такого вмешательства.
Что касается декларации о партнерстве двух стран в сфере модернизации, то это одна из основных протокольных целей визита. Британия является одним из лидеров в наукоемкой экономки, поэтому, разумеется, сотрудничество с ней в этой сфере может быть интересным и полезным нашим компаниям. Кстати, сотрудничество уже идет. Эксперты по российско-британским отношениям отмечают, что в целом экономическое взаимодействие деловое протекает в более спокойной обстановке, чем политическое сотрудничество.
Однако, на мой взгляд, к качественным прорывам технологическое партнерство приведет лишь в том случае, если в целом удастся преодолеть негативный фон инвестиционных взаимоотношений. Пока Британия блокирует попытки «Газпрома» приобрести энергетические активы в этой стране, «Северстали» не дали купить завод. В свою очередь Shell была вытеснена из Сахалина, ВР испытывает проблемы с партнерами по совместной компании. То есть, существует некая напряженность в вопросе стратегических инвестиций. Если эта напряженность будет снята. То и амбициозные проекты наукоемкой технологичной экономики тоже могут пойти.
