«Юрисдикционный суррогат»

1. Международный уголовный суд (МУС) — динозавр времени официального «конца истории», когда СССР уже рухнул, а Башни Близнецы (с последующими интервенциями США везде, куда дотянутся — от Афганистана и Ирака до прав и свобод личности по Patriotic Act) еще нет. Тогда казалось что время суверенитета как такового проходит, человечество движется в сторону подобия единого государства, живущего примерно по единым правилам без существенных границ и ограничений, с ними связанных.

2. Авторы идеи МУС вдохновлялись отдельными международными трибуналами — по бывшей Югославии и по Руанде. Конфликтам, у которых были явные проигравшие, интересы которых не были готовы защищать даже их собственные государства. Поэтому в Римский статут вошли по сути взаимоисключающие пункты — статья 27 об отсутствии ограничений, связанных с должностным положением для юрисдикции суда и статья 98, которая говорит, что суд не вправе требовать от государств-участников отказа от обязательств, связанных с международным правом и «горизонтальными договорами» с другими государствами. 

3. И вот уже 20 лет суд обсуждает выше ли юрисдикция суда, чем право и обязательство стран участников или нет. И если суд считает, что выше, то как принудить государство-подписанта к отказу выполнять статью 98, в рамках которой практически все страны участники уже подписали с США отдельные договоры о принципиальной невозможности выдачи под юрисдикцию МУС гражданина США или союзника США. 

4. Пик этих искрометных обсуждений пришелся на многочисленные путешествия суданского лидера Аль-Башира по Африке и Ближнему Востоку во время действия «ордера на его арест» в 2010х- годах. Аль Башира никто никуда не выдал, ни одну страну, где он был, не наказали, но наплодили кучу «мнений» и «подкомитетов» вроде «Президиума Комиссии по имплементации статьи 98 Римского статута» 2017 года. 

5. Адвокаты и судьи, отрицавшие иммунитет напирали на абстракции и прогресс — «может ли идея иммунитета, коренящаяся в устарелых нормах национального права быть применима для сияющего и прогрессивного здания международного правосудия?». Противоположная сторона «давала базу», опираясь на конкретику: «Если Науру, Вануату и Лихтенштейн сформируют „наднациональный судебный институт“ и скажут что в его рамках Президент США более не обладает иммунитетом, предусмотренным национальным законодательством этих стран, что в мире поменяется?». Чтобы ответ на этот вопрос искался бойчее, США даже наложили санкции на пару чиновников МУС публично высказавших мнение, что солдаты армии США теоретически им могли бы быть подсудны. 

6. В любом случае МУС реально не работал ни в каком виде кроме как клуб юристов, обсуждавших всякие интересные юридические темы вроде соотношения национального и международного права. Число изобличенных им и осужденных им можно перечислить по пальцам одной руки и все они будут младшие африканские полевые командиры. И ничто не предвещает, что ситуация поменяется хоть как-то. 

7. Единственно практическое решение вопроса об аресте руководителя страны Х на территории страны Y по ордеру МУС (и это есть в материалах и решениях суда) — это отказ страны Y от суверенитета в отношении выполнения международных договоров и признание себя «юрисдикционным суррогатом» МУС, как сам МУС это называет. Может история и была когда-то «летающей», но явно не сейчас — в ходе глобальной моды на суверенитет и автаркию. Так что, арестам по ордеру МУС мешает сам дух времени, а не «конструкция границ», «зависимость от Китая» или «традиционные отношения».

8. Это, впрочем, понимают и эксперты в Гааге, упирая не на «обязательства», а не «добрую волю» государств-членов и признавая невозможность для кого бы то ни было наказать хоть как-то подписанта Римского статута, просто желающего действовать в соответствии с буквой и духом одной из его статей.

Глеб Кузнецов, политолог

#ГлебКузнецов

Источник