Запад нам не указ
Решение Европейского суда по правам человека по «делу ЮКОСа» 20 сентября серьезно разочаровало оппонентов российской власти как в стране, так и за рубежом своей паллиативностью. С одной стороны, истцы, которые требовали с российской стороны возмещения почти в 100 млрд. долларов, не получили отказа. Вопрос о материальной компенсации бывшим владельцам компании будет рассмотрен позднее, хотя точные сроки не определены. Однако сами действия российских налоговых органов в отношении ЮКОСа не были признаны политически мотивированным, что лишает защиту Ходорковского и Лебедева серьезных аргументов.
При этом весьма показательна реакция как российских властей, так и их оппонентов. В частности, представители российского Минюста выразили удовлетворение решением Страсбургского суда по делу ЮКОСа в той части, в которой речь идет об отсутствии политической подоплеки, однако отметили, что основания, по которым ЕСПЧ признал процессуальные нарушения РФ в деле ЮКОСа, являются оценочными. Адвокаты осужденных по «делу ЮКОСа» выразили свое удовлетворение второй частью вердикта, где говорится о нарушении защиты права собственности. При этом они заявили, что Ходорковский не имел отношения к данному иску, что с формально-юридической точки зрения соответствует действительности, а вот с фактической – не совсем. Незадолго до вынесения вердикта ЕСПЧ Ходорковский в очередной раз дал интервью западным СМИ, что можно расценить как завуалированную попытку повлиять на позицию суда.
Что же касается правозащитников, то они также в целом выразили свое удовлетворение решением Страсбургского суда, что можно расценить как попытку сохранить хорошую мину при плохой игре. Несколькими месяцами ранее, когда международная инстанция приняла аналогичное решение, отрицающее политическую подоплеку «дела ЮКОСа», те же самые российские правозащитники выразили свое глубокое разочарование.
Столь резкая смена позиции российских правозащитников объясняется тем, что они уловили сигналы, идущие с Запада, в первую очередь, из Европы. В случае с решением ЕСПЧ речь идет не о разовом отклонении от «генерального курса» Брюсселя, а о смене тренда, что и почувствовала российская либеральная интеллигенция. Причем произошло это в течение последних нескольких месяцев. Весьма показательным с данной точки зрения стал визит в Россию британского премьера Дэвида Кэмерона, от которого правозащитники ожидали резкой публичной критики Москвы, в первую очередь, по «делу Литвиненко». Однако его риторика носила вполне умеренный характер, а российская сторона еще раз подтвердила, что не намерена выдавать подозреваемого Лондоном Лугового Великобритании. При этом визит носил вполне прагматичный характер – был подписан ряд экономических соглашений.
Можно выделить две основные причины такого пересмотра позиции Европой (и отчасти – США), которые являются производными от усугубляющегося экономического кризиса. Первая – это дискредитация идеи единой Европы и правила speaking with one voice (говорить одним голосом), которое активно продвигает Брюссель. Согласно ему, все европейские страны, которые формально имеют широкую свободу маневра в международных вопросах, обязаны придерживаться единой позиции, ориентируясь на Брюссель. Это касается не только внешнеполитических, но и внешнеэкономических контактов, вплоть до того, что некоторые апологеты ЕС настаивают на присутствии брюссельских чиновников на всех серьезных переговорах, которые проводят национальные компании европейских государств.
Однако весьма показательной иллюстрацией краха данного правила стала как раз ситуация с участием России. На инвестфоруме в Сочи национальные компании России, а также Италии, Германии и Франции – крупнейших экономик ЕС – подписали юридически обязывающее соглашение по проекту «Южный поток». Однако данный проект является прямым конкурентом продвигаемого Брюсселем «Набукко», и подписание документа вызвало заметную негативную реакцию представителей ЕС. Еврокомиссар Гюнтер Эттингер назвал его противоречащим интересам Евросоюза и пригрозил «Газпрому» проблемами с контрактами, если российский проект помешает брюссельскому.
Вторая, более актуальная причина – плачевное состояние экономики и возможный крах евро. По мнению МВФ, который традиционно отражает европейскую точку зрения (его возглавляет европеец), спасти евро без участия стран БРИКС невозможно. Особый расчет делается на Китай и Россию, которые из всех участников этого альянса обладают наибольшими валютными резервами. При этом сроки для принятия решения по меркам мировой политики называются самые сжатые – около полутора месяцев, до саммита G20 в ноябре. При этом ни Пекин, ни Москва не выказывают заметного желания становиться спасителями европейской экономики. Вполне возможно, что в качестве «пряника» в данном закулисном торге ЕС и использует смягчение своей позиции по политической ситуации, существующей в России.
Павел САЛИН, Центр политической конъюнктуры