День народного единства

Акция «Русский марш – все свои», организованная движением «Наши», была очень символической с точки зрения численности, поскольку это мероприятие более чем в 10 раз превысило число участников шествия нацистов. В День народного единства «Нашими» говорилось о единении всех народов, проживающих на территории Российской Федерации. И по всей совокупности лозунгов и призывов, которые звучали на этом мероприятии, можно сказать, что акция была направлена в будущее и основывалась на позитивном восприятии того, что происходит в стране. «Наши» действовали в стилистике, свойственной европейской политической культуре. У них был позитивный драйв, в отличие от драйва негативного, который нёс за собой марш нациствующих молодчиков.

Я думаю, что праздник состоялся и проведенные мероприятия были полностью оправданы. Дело в том, что, к сожалению, у праздника еще нет формата и в связи с этим, как мы знаем, разные националистические и прочие силы пытаются его забрать под себя.

В этом году День единства отмечается очень масштабно, причем в разных форматах - здесь и выставка Православная Русь, и встреча патриарха с молодежью, огромная акция «Все Свои» на 20 с лишним тысяч человек на набережной Тараса Шевченко, и шествие молодежи.

Очень правильно, что праздник приобретает свой формат, причем, и церковь и государство в этом отношении работают в одной упряжке, изобретают этот формат и его же создают. Я считаю, что сегодня как раз и ощущается атмосфера праздника – я во многих местах был: чувствуется, что людям интересно и они сами начинают что-то предлагать. Это прекрасно!
 

Как показало празднование 4 ноября, разные политические силы трактуют этот праздник по-разному.  При этом меня поразило, что мероприятия «Единой России» в ряде регионов, особенно в Санкт-Петербурге, проходят не совсем осмысленно. Сами «единороссы» не до конца понимают, зачем они выходят на этот праздник.

Мы до сих пор не смогли вложить должный смысл в этот праздник, за исключением кучки радикальных националистов из «Славянского Союза и примкнувших к ним НДПИ,  а также за исключением православных, которые понимают, зачем они ходят крестным ходом в день Казанской Божьей Матери. Остальные политические силы в этот праздник до сих пор совершенно никакого смысла не вложили. Возможно, это вина государства, возможно, это не готовность «Единой России» взять на себя ответственность за этот праздник и начинать готовиться к нему, по крайней мере, за два месяца до мероприятий.

Сложно сказать, в чем заключаются причины, почему этот праздник не является ни признанным, ни принятым, кроме небольшой кучки националистов и достаточно большого православного сообщества. Причем обе этих категории вкладывают опять же совершенно разный смысл в этот праздник.

Меня очень насторожило количество националистов, которые приняли участие в этом празднике в Новосибирске. Я думаю, что на это нужно обратить внимание и посмотреть пристально, что такое происходит в этом городе и почему такое количество людей вышли под лозунгами «Славянского Союза».

В качестве еще одной иллюстрации, того, насколько этот праздник не является принятым, я бы хотел привести диалог между Алексеем Чадаевым и Маратом Гельманом. Чадаев написал довольно интересную заметку, о том, что в этом празднике соединяется Россия царская, советская и современная демократическая и что они не желают признавать друг друга, а только как врагов. На что Марат Гельман в ЖЖ написал, что «готов поспорить со сталинистом, не употребляя нецензурных слов».

То есть, он опять же подтвердил тот самый мессадж, который Чадаев вкладывал в свой исходный пост – что люди готовы говорить друг с другом только как с врагами. Даже Гельман готов спорить со «сталинистом», однозначно интерпретировав его как врага, а не как своего соотечественника. Это очень серьезная проблема и с ней нужно что-то делать, причем делать государству.
 

День народного единства – это праздник, который выдуман не сейчас, это праздник Казанской Божьей матери, которая в церковном, православном самосознании всегда ассоциируется с таким событием, которое сейчас мы отмечаем всенародно, то есть с изгнанием польско-литовских оккупантов, окончанием смутного времени, подъёмом народного, религиозного и частично аристократического начала в борьбе за суверенитет нашей страны, за свободу народа.

Это был  редкий случай, когда представители всех сословий  встали на борьбу против врага, который стал не просто внешним, а внутренним врагом, поскольку бояре перебегали от одного лагеря к другому, была смута, предательство, упадок государства, угроза внешнего управления  страной.

Поэтому это не только нововведение, это очень старый праздник, имеющий очень долгую и большую историю Это праздник нашего народного единства, который отмечался в течение довольно большого количества лет до того, как в РФ сделали его государственным. Народное единство было в нашей истории даже в самые тяжёлые моменты, даже тогда, когда казалось, что его не было и в помине.

Народное единство – это не просто состояние дел, это историческая воля народа быть свободным и независимым.  И эта воля переходит в актуальное состояние в критических случаях. Это праздник, который показывает нам высшее проявление этого народного единства в истории. Праздник о нашем прошлом, праздник-призыв в нашем настоящем и праздник, который определяет наше будущее.

Таким образом, народное единство – это константа в нашей истории. Например, в 90-е годы у нас не было никакого народного единства, мы просто распадались, разлагались. Общий политический курс Путина и Медведева этот процесс приостановил. И сегодня мы гораздо ближе к народному единству, чем, например, были в 90-е.

Но кончилась ли смута? Можно ли сказать, что сегодня произошло некое аналогичное историческое событие, как то, которое произошло в 1612 году, когда народ под духовной опекой церкви вместе с патриотической частью элиты восстал против предателей, против коррупционных олигархов того периода, торговавших нашими национальными интересами в интересах противника, польско-литовских оккупантов, которые предавали страну? Мы ближе к этому единству, чем в 90-е. Пока  такого же события не произошло -  изгнания врагов изнутри, из Кремля, из этих сетевых инстанций, которыми они в 90-е годы опутали всю Россию. Но на самом деле мы гораздо ближе к этому моменту, чем раньше.

Поэтому я думаю, что этот праздник надо воспринимать не столько как фиксацию, констатацию того положения дел, которое есть, но скорее как призыв, как некий горизонт, некий императив указания того вектора, по пути чего должна идти Россия. Ещё одна очень важная деталь – то, что структура народного единства в России резко отличается от других политических режимов, политических структур других народов.

Наше единство – это всегда единство высшей верховной власти и народа.  Страна  настолько большая, что она не может управляться полностью на базе местного самоуправления, прямой демократии – того, что называется политией у Аристотеля, на основании земства. Земство должно быть, и демократия должна расширяться. Это центральное направление, демократия должна быть. Но она должна опираться на суверенную волю высшего правителя.

Если мы вспомним события 1612 года, вскоре за изгнанием польско-литовских оккупантов произошло следующие событие – Земский собор, на котором народ вдруг избирает царя. Поэтому здесь русская демократия не противоположна монархизму. Есть формы  аристократической монархии, которые несовместимы с демократическим началом. В русской истории эти вещи не взаимоисключающие. Поэтому надо говорить и о единстве внутри самого народа, и о единстве народа и высшей власти.

Как правило, между народом и высшей властью стоят именно те силы, которые представляют собой наибольшую проблему в русской истории. Это заговор бояр, олигархов. То есть тех, кто пытаются узурпировать полномочия царя, довлеть и править над народом без того, чтобы иметь на это историческую народную легитимацию. Тоже самое и в нашей ситуации.

Что мешает нам быть едиными? Что мешает нашему единству? Высшая власть? Нет. Сам народ? Нет, он хочет быть единым, он хочет объединить вокруг себя другие народы, и другие народы готовы объединиться заново с русским народов, вокруг которого они сплотились в течение исторического цикла. Ведь мы не в Советском Союзе стали жить все вместе. Мы давно создали общее государство, с общей судьбой.

Кто нам мешает? Нам мешает коррумпированная, ориентированная на Запад части элит, которые непатриотичны. Поэтому на самом деле единству мешают элиты. Власть и народ должны объединиться в этом единстве, тогда всё пойдёт как по маслу. Я считаю, что те процессы, которые происходят в нашем обществе, дают очень серьёзные основания надеяться, что этот процесс будет продолжаться и дальше. Таким образом,  для достижения народного единства (это единство народа и власти, суверенная демократия), во имя сохранения и укрепления суверенитета России, мы должны очиститься от антинародной части нашей элиты. Точно так же, как в смутное время 1612 года.

История развития националистического движения в современной России, как и любая другая, история развития по спирали. Но отношения националистов с властью более напоминают маятник: то приближаясь, то удаляясь от долгожданного кормила, представители нац-сообщества за двадцать лет прошли путь от обыкновенных ненавистников советского, активно декларируемого интернационализма до нынешнего своего состояния, когда явление, в принципе, есть, однако всерьез его никто не воспринимает.

Не вдаваясь в причины подобного положения, можно лишь сказать, что было бы преждевременно говорить о смерти или тотальной продажности национального движения – в конце концов, в отличие от многих других объединений, идея национализма настолько проста, что последователи ей всегда найдутся – вопрос ныне заключается в том, против кого конкретно направлен кулак «русского патриота» и насколько он увесист.

Развивая тему маятника, можно вспомнить времена, когда ЛДПР призывала к походу на защиту Белграда, и стала спойлером «Единой России», впервые не прошедшим в Мосгордуму, или когда партия «Родина» призывала очистить Москву от мусора, а в результате обрела посольскую синекуру для Дмитрия Рогозина, или когда Александр Гельевич Дугин создал сперва бессмертную НБП, а потом, на секунду отвлекшись от безумных книг о геополитике, «Русский образ», переманивший к себе добрую половину активистов ДПНИ и СС, причем слово «добрый» здесь употреблено в своем первозданном смысле.  

Никто не будет спорить с тем, что националисты стране нужны. И не только для того, чтобы в случае чего с воплем «За Россию» бросаться под танки со связкой гранат. Канализация протеста автолюбителя, подрезанного на немытой девятке, бабушки с домашними огурчиками, которую гонят с рынка или же коммерсанта с паяльником в месте совсем для того не предназначенным, должна иметь место быть.

В зависимости от интеллигентности обиженного национальными меньшинствами гражданина, он искренне порадуется информации о закрытии Черкизовского рынка, аресте членов этнической ОПГ, зарезанному в переулке «чурке» или даже марше трехсот бритоголовых здоровяков под черно-желтыми знаменами с шарфами по переносицу. Галина Кожевникова и Центр «Сова» могут сколь угодно долго говорить об опасности эскалации национализма, однако, если вдруг в пароксизме законолюбия, точнее буквазаконалюбия, где-либо начинают прислушиваться к подобным советам, в итоге получается Кондопога, Дальневосточная Республика или просто Народный Сход в … (город проставьте сами), и придется Москве слать «усталых солдат наводить порядок на руинах». Как сказал Шопенгауэр, «если человеку нечем гордиться, он гордится своей национальностью».

В устах этого безусловно великого еврейского философа максима звучит несколько двусмысленно, тем более, что скоро в России, возможно, более гордиться будет действительно нечем. Одним словом, пока есть люди, которые придут на «Русский Марш», прочитают про «Русский марш» или напишут про «Русский марш», явление останется и с ним придется считаться.

Возникновение самой идеи «собраться в кучу и пройтись колонной» пришло в голову националистам в ответ на вроде бы либеральные «Марши Несогласных» и левые «Антикапитализмы», а позже было подкреплено явным нежеланием властей их разрешать. На РМ-2006 ОМОН «винтил» всех частым гребнем (в том числе и случайных прохожих), а в отделениях закончились бланки административных штрафов за неправильный переход улицы.

Удовольствие, которое получили обе стороны, было, конечно, поменьше, чем от разгона, скажем, демонстрации геев-мазохистов, но националистам хватило. Несмотря на то, что проверку боем выдержали не все соратники (СПГ, СПХ, «Народный Собор» со скандалом вышли из «оргкомитета», а Виктор Милитарев стал сильно неуважаем в соответствующей среде и т.п.), формат акции было решено взять на вооружение. (Комментарий: первый РМ прошел, конечно, в 2005 году, но был скучным и почти официальным).

К чести националистов надо сказать, что они не стали устраивать метания, постоянно меняя стратегию частоты проведения акций (возможно, трезво оценили собственные силы), а остановились на ежегодном шествии четвертого ноября, справедливо полагая, что время и тематика ими застолблено навечно, ибо кто, если не они… Справедливым это было до сего дня.
Опять же, делая реверанс в сторону организаторов, необходимо отметить, что драка с ОМОНом – есть сугубо факультативное развлечение. Как и положено хорошему офицеру, националисты предпочитали получать ордена за выслугу лет и бряцанья шашками на парадах, а не за кровопролитные пограничные бои. Ну а то, что кто-то зигу кинет или фаер запалит – так в семье не без урода, «отдайте его красным – они его сами убьют». Так что половине, если не больше, проблем с московскими националистами мы обязаны вопиюще неграмотной политике экс-главного московского милиционера Пронина (мир его погонам).

Поэтому расклад до сегодняшнего, повторим, дня был таков: воцерковленные бородатые дядьки и спойлерская молодежь идет куда прикажут: хоть на Болотную, хоть на Шевченко (что, кстати, вполне укладывается в парадигму их воцерковленности – аки овцы на закланье, обычное дело), а те, кто побуйнее -  несанкционированным образом на милицейские щиты. Однако, ныне родилась третья альтернатива – на Васильевский спуск (или опять же, куда прикажут) с веселыми ребятами из Движения НАШИ под руководством Тины Канделаки (преданно глядя в телевизор сантиметров на тридцать ниже глаз) и Михаилом Галустяном (не спрашивайте, кто это) на акцию под глубокомысленным названием «Все свои». (Версия одна – наверху все согласовано, потому что наверху – все свои). Посыл предельно четкий: «Айда, дорогая журналистская сволочь, писать про двадцать тысяч нашистов, а не про две тысячи националистов («Маша, это конечно, Маша, но два раза – это два раза»)».

Реакцию представителей нац-сообщества передать цензурным языком крайне сложно. А все складывалось так удачно: фактически благодарность от нового милицейского руководства, полученная на митинге памяти Бешновой, блистательно выигранная кампания против Люблизона, перспективы в Теплом стане… и жесткий удар – попытка узурпировать, отобрать самый любимый праздник, к которому за три месяца начинают готовиться. Перед столь коварным врагом выступили единым фронтом и Белов-Поткин, позабывший об уголовном деле и будущем бестселлере «Кондопога Форева» (который принесет, вероятно, ещё одно уголовное дело), и Басманов с Тором, забывшими разногласия и кто-там-к-кому-ходил-в-Петербурге-а-баблом-не-поделился, и Демушкин, вечно тянувший одеяло в сторону СС.

Впрочем, вскоре конфликт вспыхнул с новой силой: было непонятно, то ли проводить всё-таки собственный марш, стараясь сделать его как можно ярче (что означает обязательное столкновение с ОМОНом) и отсидка рядя соратников, не говоря о проломленных головах, то ли устраивать провокации у нашистов, доказывая, что «не все там у них свои», что также чревато вышеупомянутыми последствиями. Не будем останавливаться на раскладе сил: да, Демушкин рвался надрать нашистам задницу, да более умеренные соратники писали резонерские статьи с пассажами типа: «никто уже не будет разбираться нашисты били нас, или мы били нашистов. Начнется сначала информационная атака, а уже потом пойдут жесткие репрессии, пережить которые нам будет ох как не просто». Конфликт исчерпал сам себя, когда власти Москвы неожиданно согласовали «Русский марш» в Люблино.

Неожиданное коварство префектуры можно сравнить, наверное, лишь с отступлением генерала Куропаткина в Русско-японскую войну на три часа раньше приказа об отступлении противоположной стороны.  Поспешный сбор средств на изготовление флагов и транспарантов (не нужных в условиях короткого, но энергичного мордобоя с нашистами) не убрал сумятицу из голов националистических вождей. Там она и по сей день.

При этом в информационных анонсах об акции «Все свои» нет, нет, да и проскакивает наименование «Русский марш», а идея ассоциации понятий «русский» и «российский» далеко не нова, ещё Лимонов писал о «русском исламе» и «мусульманской карте», но двадцать тысяч – это, простите, двадцать тысяч. И если в СССР чернокожий из  РУДН воспринимался как советский человек (и даже не афро-что-то-там, а просто «глаза-то все равно наши»), то почему бы не проделать это с таджиками, которых мы каждый день видим с метлами у «парадных»? К слову сказать, подобная русификация вполне себе работает на известных и знаменитых людях, так что, если двадцатитысячная толпа много раз скажет «халва», во рту может стать немного слаще, тем паче, если данная инициатива не умрет в этом же году, как разовая акция прокремлевской молодежи.

А у ДПНИ и СС все гораздо сложнее. Как люди думающие (а вожди там далеко не дураки) они не могут не понимать, что альтернативы у них две – выглядеть уж совсем агрессивной толпой, что чревато постепенной, но неотвратимой маргинализацией, или же  провести чудную, мирную, красивую истинно русскопатриотичесую акцию, о которой  напишет разве что Виктор Милитарев, да и то, если обида позабылась…

4 ноября – это не только праздник того согласия и единения, которое было продемонстрировано нашим народом в 1612 году. Это не просто праздник, который нацелен на будущее, что когда-то мы должны достичь этого согласия и единства. Это, прежде всего, праздник сегодняшней России, сегодняшнего российского народа, всех тех различий, которые есть в нашем населении. Это люди разных народов: помимо русских ещё более сотни разных национальностей. Люди разных религий, всех 4 мировых религий, проживают в нашей стране, при том, что большинство из числа верующих - православные. Есть и социальные различия – люди разных доходов, разного статуса.

Но всё-таки есть общее: общая культура, язык, наша общая школа, где учатся все наши дети. Есть общие национальные спортивные команды, за которые мы болеем. Есть, в конце концов, наша общая страна, общая столица, общие памятники, символы. В конце концов, наши общие песни, которые мы поём.

Поэтому общего больше, чем различий, и неправы те, кто говорит, что сегодня нет никакого единства и поэтому праздновать нечего, т.е. можно праздновать единство или в прошлом, или в будущем. Нет, праздновать можно наше национальное единение как нашу сегодняшнюю реальность. Пусть оно неполное, неидеальное, но нет стран, где все подписываются под одними и теми же лозунгами, и где все находятся абсолютно в равном положении.

В России есть, чем гордиться, и на чём строить своё единство: это культура, язык, общая история. На Третьей ассамблее «Русского мира» патриарх Кирилл  называл это столпами, на котором стоит русский мир, включая Россию.
 

Для нас «Русский марш» – это праздник народного единства, это день, когда русские вместе с другими народами, населяющими нашу страну, отмечают один из самых главных дней для России. Мы считаем  одной из самых главных качеств и важных черт, которые были характерны для русских во все времена –  способность объединять, интегрировать другие народы, другие культуры. Способность мирить, устанавливать дружбу между разными народами.

Представители других народов сделали для России очень многое – мы побеждали в тот момент, когда объединялись, когда жили в мире и согласии. Именно при Екатерине Второй, которая вообще немка, Россия достигла огромного величия и могущества, именно с Багратионом мы сумели выиграть войну 1812-года и ни для кого не секрет, что самый известный русский поэт Пушкин – потомок абиссинца.

Поэтому мы считаем, что мы не должны забывать этих традиции. Забывая их и позволяя празднику, Дню народного единства стать праздником или достоянием какой-то маленькой группки людей, не важно как выглядят эти люди, какой у них цвет волос и какой в них процент русской крови – мы теряем смысл этого праздника. Мы не должны отдать День народного единства маргинальным молодчикам, которые вскидывают руку в фашистском приветствии и при этом никогда  и не открывали учебник истории. Мы должны вернуть этот день россиянам и отпраздновать этот праздник шумно, весело и все вместе.

Все, кто собрались сегодня с нами, связывают свое будущее с будущим нашей страны и видят Россию, прежде всего, страной единой, и поэтому они пришли на это праздник, который объединил самые разные национальности, разных людей любовью к России.