Ближневосточная стратегия России: ядерный аргумент

Сегодня при рассмотрении вопроса возвращения России в качестве ключевого игрока в ближневосточную игру чаще всего исследуется военно-политический аспект, связанный с проведением операции ВКС страны в Сирии.

Однако инструментарий российской внешней политики и особенно внешней экономической политики в данном регионе достаточно разнообразен. В частности, влияние российской атомной отрасли может сыграть свою, довольно существенную, роль.

Египет: скажи мне, кто твой враг….

Во время визита в Египет президента России Владимира Путина в феврале 2015 года Египет и Россия подписали меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в строительстве первой атомной электростанции в Эль-Дабаа на северо-западе Египта. Чуть ранее, 19 ноября 2014 года, две страны подписали рамочное соглашение, что Россия будет строить четыре ядерных электростанции в Египте с мощностью 1200 мегаватт каждый.

В интервале между первым и вторым событиями в западных СМИ (прежде всего – в американских) высказывались ожидания, что открытие крупных месторождений природного газа в экономической зоне в территориальных водах Египта уменьшит интерес руководства страны к развитию производства ядерной электроэнергетики. Попыткой помешать российско-египетской ядерной программе стала и последовательная отмена некоторых американских ограничений на продажу оружия, которые были введены в отношении военного режима президента Эль-Сиси. Мощное лоббирование этого смягчения позиций Государственного департамента проводила компания Westinghouse, предлагавшая себя Каиру на роль исполнителя египетской программы ядерной энергетики.

Тем не менее египетское руководство, оценив политические риски ближневосточной стратегии и тактики американцев, усиливающиеся в свете президентской кампании в США в этом году, сделало ставку на Россию. Американцы же в свою очередь возобновили давление на Каир сразу после инцидента со сбитым российским аэробусом над Синаем, пытаясь указать на запрет полетов российской гражданской авиации в Египет как на «недружественный в отношении Египта жест», и еще раз предложив альтернативу в лице Westinghouse.

Египетский МИД ответил на эти предложения с восточным изяществом, напомнив американцам, что президент Обама в прошлом году принимал в Белом Доме лидеров организации «Братья-мусульмане», которая чуть не ввергла Египет в хаос по ливийскому типу и бывшим руководителям которой во главе со свергнутым президентом почти день в день с вашингтонской встречей был вынесен каирским судом смертный приговор. А вот в России организация «Братья-мусульмане» уже много лет, задолго до прихода к власти военных во главе с Эль-Сиси, обозначена как террористическая и запрещена законом. Так что Египет не выбирает между экономическими предложениями Westinghouse и Росатомом; он по политическим соображениям выбирает страну, которая давно назвала врагов Египта своими врагами – и отказал тем, кто «Братьев-мусульман» до сих пор считает «арабской демократией».

Однако не только это стало аргументом для выбора египтянами российского варианта национальной атомной энергетики – свою роль сыграла позиция, которую заняла Россия в ближневосточных делах.

В то же время нельзя не отметить, что камнем преткновения на пути реализации проекта является вопрос финансирования. Экономическая ситуация в Египте не дает ему осуществить предприятие такого размера на собственные средства. Саудовская Аравия готова была финансировать проект Westinghouse, однако Египет не хочет брать саудовские деньги, учитывая роль, которую ваххабитские монархии залива играют в поддержке исламистов в Северной Африке. Каир крайне подозрительно относится к попыткам саудитов получить точку опоры в Египте, и влезать к аравийцам в заем явно не входит в планы нынешнего светского военного руководства в Каире.

Президент Эль-Сиси заявил, что Египет будет погашать кредит путем продажи электроэнергии, произведенной с помощью реакторов атомных электростанций после того, как они начнут работать в 2022 году. Первоначальный кредит Египет планирует получить в Москве в рамках всеобъемлющего соглашения, которое включает в себя поставку топлива для реакторов, техническое обслуживание, обучение и ремонт.

Объединение в одном – российском – лице кредитора и генерального строителя проекта резко снижает объем денежного финансирования, переводя его в товарную форму, что крайне выгодно как Москве, так и Каиру.

Кроме того, став нетто-экспортером электроэнергии в Израиль и Иорданию, руководство Египта получит внешнеполитические аргументы для диалога с соседями. Саудовский вариант финансирования с большой долей вероятности закрывал возможность продажи энергии в Израиль.

В отличие от американцев и саудитов, у Москвы сегодня вполне хорошие отношения как с Египтом, так и с его ближайшими соседями – и Иорданией, и Израилем, и никакого ограничения на экспорт энергии с египетских атомных электростанций Россия накладывать не станет.

Иран: ставка на прорыв технологической изоляции

Россия была единственной мировой державой, которая поддерживала Иран в его стремлении к развитию гражданской ядерной энергетики в течение всех лет, когда страны Запада удерживали в отношении Тегерана режим санкций.

В результате именно Москва сохранила возможность диалога как с Ираном, так и с США и европейскими странами по иранской ядерной программе. Именно этот политический ресурс доверия Москве двух сторон конфликта и сделал возможным т.н. «иранскую ядерную сделку» – комплекс ограничений и международного контроля, который Тегеран согласился принять на себя и который снял опасения Запада в военном характере иранской ядерной программы.

***   

Полный текст статьи читайте на сайте Центра политической конъюнктуры

____________

Читайте также:

• Иран как повод
• Союз с Дохой
• Накануне войны