Евразийская неделимость: заметки на полях политических слушаний в Перми

политологЛеонид Цуканов

В конце мая в столице Пермского края прошли организованные «Единой Россией» Евразийские международные общественно-политические слушания. Заглавной темой мероприятия, в котором приняли участие представители более 50 стран, стал вопрос формирования контура безопасности на континенте.

О чем беседовали гости столицы Прикамья, догадаться нетрудно. С началом острой фазы конфликта на Украине — и последовавшей за ним разморозкой застарелых кризисов в разных частях Большой Евразии — мир вплотную приблизился к новому трансформационному витку. И чтобы пройти его без потерь, необходимо своевременно скоординировать усилия в области безопасности. 

А заодно — нащупать общую проблему, которая виделась бы в равной степени угрожающей всем евразийским государствам. В годы Холодной войны таким мегавызовом была угроза фатального ядерного обмена между великими державами; в начале XXI века вызов миру бросили международные террористические группировки (МТО). 

Однако после разгрома радикальных квазигосударств на территории Сирии и Ирака, а также сегментации единого террористического подполья в Азии идея объединения против общего врага в лице МТО стала шаткой. Особенно в свете превращения некоторыми странами своих «террористических списков» в инструмент давления на оппонентов, не имеющих с радикальными фундаменталистами ничего общего.

Да и угрозы акциями с использованием оружия массового уничтожения по мере угасания наследия Холодной войны стали восприниматься скорее как шантаж, нежели как обозначение реальной позиции — что довольно ярко показало недавнее обострение между Индией и Пакистаном: «ядерный козырь» был демонстративно брошен на стол уже в первые дни напряженности. 

А до того оскомину мировому сообществу набили постоянные угрозы Украины заполучить атомное оружие и звучавшие рефреном рассказы о тайном «ядерном арсенале» Ирана, способном в одночасье уничтожить весь Ближний Восток.

К середине 2025 года сомнений не осталось, кажется, даже у заядлых оптимистов: Большой Евразии нужен новый «общий знаменатель». Другой вопрос, что именно должно стать главенствующим вызовом. Точнее, что в большей степени достойно такого звания.

Вызовы из сектора экономики? Едва ли. Несмотря на яркие всполохи — будь то развязанные президентом США Дональдом Трампом «тарифные войны» или санкционная борьба до изнеможения — далеко не все страны Евразии боятся таких ударов. Во всяком случае, экзистенциальной угрозы они в них не видят.

Технологические угрозы? Вероятность выше. Прогресс шагает вперед, и в арсенале политиков и военных появляются новые, более опасные инструменты. Соблазн использовать искусственный интеллект для разработки военной операции или обрушить с помощью сложного компьютерного вируса систему управления критической инфраструктурой врага у «ястребов» весьма велик. С другой стороны, на мегавызов это тоже пока не слишком тянет — тем более, что существующие инструменты регулирования сектора высоких технологий на глобальном уровне позволяют удерживать ситуацию в узде.

Или же общая угроза в этот раз может быть смысловой? Например, фальсификация истории. Как показали события последних лет, незначительная (на первых порах) ретушь прошедших событий в перспективе вполне способна выродиться в серьезный вызов мировой безопасности. Более того, взяться за переосмысление тех или иных исторических событий подчас готовы не только периферийные игроки, но и сверхдержавы, что является очень тревожным сигналом. Но на деле совместная борьба за историческую память пока выступает скорее как вспомогательный трек.

Наконец, вызовом для Большой Евразии становится углубление раскола между Европой и Азией. И речь не о «столкновении цивилизаций», которым американская научная школа пугала мир в конце 1990-х годов. Тиражирование Западом «точек коллективного воздействия» как в Европе (расширение НАТО на нейтральные страны, ускоряющаяся милитаризация ЕС), так и в Азии (формирование и развитие альянсов Quad / Squad, AUKUS, и I2U2) привело к тому, что любая попытка строить свою систему безопасности в рамках отдельных регионов превращается в работу по сдерживанию оппонентов Вашингтона. Но и здесь есть возможность возразить, что ни одну из «точек воздействия» нельзя растянуть на всю Евразию.

Как итог, однозначного ответа на вопрос, что же может стать новым мегавызовом, дать не получилось. Зато в выступлениях гостей Слушаний то и дело звучали отсылки к «Мюнхенской речи» Владимира Путина (2007 год) — как к формальному «водоразделу» между эпохами и как к иллюстрации тезиса, что время для совместного обеспечения евразийской безопасности «наступило еще вчера».

Конечно, полностью вынести за скобки культурное и политическое многообразие Большой Евразии невозможно. Равно как и «растушевать» те конфликты, которые продолжают с разной степенью интенсивности тлеть в Закавказье, Южной Азии и на Ближнем Востоке. И представители разных стран приехали на Слушания каждый со своей правдой — в некоторых случаях достаточно неприятной для соседей. 

Неоднозначные тезисы звучали как в ходе пленарного заседания, так и в кулуарах — но не переросли в реальные склоки. Скорее наоборот, они простимулировали дискуссии в научно-экспертном и политическом сообществах. Обижаться на визави за задетые «болевые точки» в условиях активных прений оказалось нецелесообразно.

По акцентам участников Слушаний также заметно, что иностранные визави стали гораздо лучше понимать концепцию Большого евразийского партнерства. Более того, в глазах мирового большинства она постепенно перестает быть эфемерной и все больше сводится к формуле «всеобщее партнерство = всеобщая безопасность». И это, пожалуй, наиболее выигрышная стратегия. В условиях «асинхронной многополярности», когда разные части Большой Евразии развиваются с собственной скоростью, такой подход позволяет включать в итоговую инициативу практически любые концепции и видения, связанные с угрозами и вызовами безопасности. Военно-политические, экономические, гуманитарные.

Резонно заметить, что в построении общего контура безопасности ключевую роль играют межпартийные связи. На политические партии Евразии сегодня возложена задача по углублению доверия между странами и формированию новых связей в условиях глобальной напряженности. Даже в тех случаях, когда разговор не вяжется.

«Единая Россия», как активный участник (и один из главных распорядителей) мероприятия, продемонстрировала хорошую встроенность в повестку Слушаний и готовность к диалогу с политическими силами всех стран, включая ныне недружественные.

Выступления ключевых фигур партии — председателя Дмитрия Медведева, министра иностранных дел Сергея Лаврова (в статусе главы Комиссии генсовета «Единой России» по международному сотрудничеству) и секретаря генсовета Партии Владимира Якушева — были выстроены в единой тематической рамке и продолжили обозначенный российским лидером курс на Большое евразийское партнерство. Партия выразила готовность не только работать в рамках существующих договоренностей, но и действовать проактивно; нарабатывать связи и доверие в тех частях Евразии, которые пока не слишком вовлечены в повестку сотрудничества.

Важный итоговой акцент сделал и сенатор Андрей Климов, отметивший, что «расстояние от Перми до Лиссабона равно расстоянию от Перми до Пекина». И в этом тоже прослеживается определенный символизм — намек на важность того, чтобы шаги к разрядке из Лиссабона и Пекина имели примерно одинаковую «протяженность». Были не декларативными, а реальными.

И тогда идущие осилят дорогу.

Леонид Цуканов, кандидат политических наук, эксперт Российского совета по международным делам.

#ЛеонидЦуканов