G7 олицетворяет прошлое

политологДмитрий Евстафьев

— Я не могу пройти мимо сценок, готовящейся встречи «семерки». Это мне напоминает фразу из песни Виктора Цоя: «Все говорят, что мы вместе. Все говорят, но немногие знают, в каком». В этом смысле они, конечно, все вместе. Они в этом месте объединились против России, но, что, собственно говоря, за положение у этой «семерки» в действительности по отношению ко всем другим странам мира, для них еще не до конца понятно. 

Я, наверное, редкий случай, когда буду историческим оптимистом. Я считаю, что процессы, которые мы наблюдаем в последние недели, сугубо положительные. Этот выход на поверхность идеи о «расчленении» России, как средство конкуренции с ней и противодействия ей, я тоже считаю очень положительным моментом. Чем это, собственно, отличается от той политики, которую они скрыто проводили очень долгие годы? 

В действительности все это уходит корнями к так называемой декларации о порабощенных народах, которые США должны были освобождать еще в Советском Союзе. Это середина 50-х годов. С тех пор, заметьте, была перестройка, перестрелка, перекличка, партнерство, но почему-то эту декларацию, которая прямо указывает на «расчленение» России, как стратегическую линию США по отношению к нашей стране, никто никак отменять не собирался. В этом смысле они говорят то, что думают. Это всегда очень полезно. Это лучше, чем всякие благоглупости относительно партнерства и всего остального. 

С этой точки зрения, глядя на целый ряд других очень важных процессов, например, на то, что происходит в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и как некоторые страны, уготованные для того, чтобы совершить публичное самоубийство, например, японцы, решили пока этого не делать. Посмотрите на партнерскую организацию, которую сформировали американцы в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это ведь тоже очень интересная история. Это история о нежелании очень многих государств умирать прямо сейчас и не очень понятно, за что, взять паузу. Да, политически мы вместе, экономически очень хорошо, но военно-политически давайте все-таки быть несколько осторожнее. 
Все это говорит о следующем. Большинство, если не все, Европейский союз вынесем за скобки, крупнейших игроков современного мира пришли к выводу о невозможности возврата в прошлое, в ситуацию поздней глобализации, и они так или иначе начинают строить новый пространственный мир. Они начинают переделывать это пространство. Да, они будут его переделывать железом и кровью. В этом смысле мы не должны противника недооценивать. 

В действительности это такая сложная новость и оценка с моей стороны, одна из тех стран, элиты которой не до конца смирились с невозможностью возврата в прошлый приятный мир избыточного потребления, это наши элиты. К сожалению, это было очень видно по Петербургскому экономическому форуму, где был абсолютный контраст между выступлениями президента, который говорил про будущий мир, и очень многих других, которые говорили о том, как бы вернуться в прошлое. 

Здесь я все равно оптимист в режиме реального времени. Главное, что произошло с нами за последние несколько недель, это две вещи. Первая вещь — это то, что все-таки мы начинаем понимать, что главное в СВО — это даже не демилитаризация, а денацификация. Причем денацификация пространственная. Мы создаем условия для того, чтобы была невозможна обратная нацификация тех пространств, которые мы освободили, демилитаризовали. 

Второй момент, который мне кажется достаточно важным, это то, что наконец мы дозреваем до того, что СВО и вообще вся ситуация вокруг Украины — это часть очень большой картины. В действительности вероятнее всего через некоторое время это не будет главной частью этой большой картины. Главные трансформации могут оказаться в совсем другом месте. Они могут оказаться на Дальнем Востоке, на Среднем Востоке, где сейчас возникает огромный очаг напряженности, и который может взорваться. Там ядерное оружие у таких тревожных ребят в руках. В действительности это понимание, что здесь нужная безусловная победа, но это победа в кампании, но не во всей войне. Это мне кажется очень важным моментом. И я признаки осознания этого вижу. 

Мы все время говорим, у нас господствует формула: «Нужна новая Ялта». А с кем мы собираемся «новую Ялту» делать? Хоть одна политическая элита дозрела до того, что можно договариваться о каком-то долгом мире? Нет. Они еще все в начале процесса, и вообще все эти трансформации только начались. Более того основные узлы этих трансформаций только определяются. 

Второй момент — по поводу чего эта «новая Ялта» должна быть? Ялта, которая была в Ялте, она была по поводу Европы и баланса сил в Европе. Очевидно, что Европа утратила геоэкономическую и геополитическую самостоятельность. Ясно совершенно, что «новая Ялта» будет о чем угодно, но только не о Европе. С этой точки зрения, я бы обратил внимание на прошедший саммит и последующее заседание БРИКС, нежели на то, что будет обсуждать «Большая Семерка», которая в общем олицетворяет собой наше прошлое. А вот БРИКС при определенных условиях может начать олицетворять наше будущее. 

Источник