Переговоры и ультиматумы
Вновь обсуждается возможность переговоров ДНР и Киева, хотя стороны пока не готовы идти на компромиссы. Эксперты просчитывают вероятные сценарии, при которых мирные переговоры станут реальностью.
Премьер-министр Донецкой народной республики Александр Захарченко заявил, что ополченцы готовы к переговорам с Киевом, – но только после признания независимости ДНР.
Как передает ИТАР-ТАСС, Захарченко сказал на пресс-конференции в Донецке: «Они должны признать нас как государство, сейчас уже невозможно просить какую-то степень автономии».
«Мы всегда <…> открыты для любых переговоров. Мы ждем предложений, но только разумных предложений — не сложить оружие и обеспечить закрытие границ. Такого не будет никогда и пускай даже не мечтают», — цитирует Захарченко РИА Новости.
По его убеждению, «нужно разговаривать на равноправных условиях, как равноправные партнеры». «Нужно признать состоявшееся государство (ДНР, — ред.). Я понимаю, что для них это будет физически невозможно или моральные какие-то качества не позволят признать сразу», — настаивает лидер непризнанной республики.
«Мы против войны и не хотим, чтоб погибали мирные жители», — заверил он.
У Киева своя позиция на этот счет. Там продолжают настаивать на своих условиях.
Ранее глава МИД Украины Павел Климкин объявил, что Киев считает двустороннее прекращение огня на востоке Украины возможным только при установлении эффективного контроля над границей, обеспечении работы наблюдателей ОБСЕ и достижении прогресса в ситуации с заложниками.
Со своей стороны, глава МИД РФ Сергей Лавров сообщил, что на переговорах в Берлине Киев продолжает выдвигать условия, в то время как Москва заявила о необходимости безусловного прекращения огня на Украине. «Мы подтвердили нашу российскую позицию, которая заключается в том, что прекращение огня, и об этом неоднократно декларировалось, должно быть безусловным. Украинские коллеги, к сожалению, продолжают выдвигать различные условия, причем достаточно размытые, включая, как они говорят, обеспечение непроницаемости границ», — сказал Лавров на пресс-конференции
Напомним, что два дня назад в Берлине завершились переговоры министров иностранных дел Украины, России, Германии и Франции, посвященные украинскому кризису. В российском министерстве иностранных дел отметили, что в ходе пятичасовых переговоров по Украине был достигнут определенный прогресс. Подробности в материале Берлинская встреча.
Впрочем, многие эксперты считают, что на данном этапе дипломаты не в силах изменить ситуацию.
«По итогам берлинской встречи договоренностей нет, но сама по себе встреча – это уже результат. Отсутствие конкретных договоренностей – естественный результат, так как все конкретные вопросы решаются на поле боя. Кровопролитие уже достигло таких масштабов и ожесточенность зашла так далеко, что дипломатам не под силу разрешить то, что завязалось в лесах и полях Донбасса и Луганщины», - сказал «Актуальным комментариям» журналист, общественный деятель, член Совета по правам человека при президенте России Максим Шевченко.
По его словам, эта ситуация может разрешиться либо на поле боя, либо в случае, если киевский режим прекратит наступление на Донбасс и Луганск и начнутся мирные переговоры.
Тем временем, в центре Донецка слышны залпы, обстановка в городе напряженная, со стороны Ясиноватой и Макеевки звучат взрывы. В то же время, стало известно, что в понедельник ополчение ДНР отбросило украинские войска от Ясиноватой.
Примечательно также, что накануне президент Украины Петр Порошенко провел совещание с руководителями силовых ведомств, на котором обсуждалась новая тактика боевых действий украинских вооруженных сил против ополченцев Донбасса.
Порошенко заявил, что главная задача военной операции украинских войск на юго-востоке страны на сегодня — «перерезать систему обеспечения террористов наемниками, новым вооружением и боеприпасами». В связи с этим, по словам украинского лидера, украинские войска сейчас необходимо перегруппировать, передает УНИАН.
Порошенко отметил, что сейчас необходимо «рассматривать новое содержание военной операции в новых обстоятельствах».
Президент считает, что украинские военные должны «плотно сузить кольцо» вокруг контролируемых ополченцами территорий и перекрыть все возможные поставки оружия и боеприпасов.
Как отмечает NEWSru.ua, заявления Порошенко об изменении тактики «антитеррористической операции» прозвучали на фоне принятия закона, позволяющего украинский милиции открывать огонь на поражение без предупредительных сигналов.
Насколько реально начало переговоров с таких условиях? Есть ли шансы у миротворческого процесса, особенно с учетом того, что переговоры о перемирии неоднократно срывались? Что может усадить Киев за стол переговоров с Новороссией и какова в этом процессе роль России? На эти и другие вопросы «Актуальным комментариям» ответили российские и украинские политологи.
И здесь мнения разделились. Одни считают, что переговорному процессу просто нет альтернативы. "Со временем и Киев поймет, что единственный выход из сложившейся ситуации – переговоры, тем более, что к этому подталкивает не только Россия, но и западные спонсоры киевского режима", - сказал "Актуальным комментариям" украинский политолог, Директор Центра евразийских исследований Владимир Корнилов.
Другие уверены, что на данный момент предпосылок для конструктивного диалога нет. Такого мнения придерживается журналист Николай Сванидзе. По его словам, сейчас ни тактически, ни стратегически стороны не могут договориться, потому что у них нет предмета для договоренности. Сванидзе отметил, что сдаваться никто из них не намерен, а заключить мир они готовы только на условиях своей победы
Пространство для переговоров не расширяется, а сужается. Несмотря на то, что вроде бы все в них заинтересованы, в реальности у меня складывается ощущение, что Киев все-таки делает ставку на завершение военной операции и на переговоры идти не хочет. К тому же до конца не ясно, что является предметом переговоров. И мы, и европейцы устали от этого конфликта, он приносит Москве и Брюсселю колоссальные издержки в связи с процессом взаимных санкций, конечно, хотели бы остановить этот процесс, потому что санкционное противостояние не выгодно ни нам, ни европейцам.
Но Киев это не очень волнует, даже с учетом того, что он является получателем европейской помощи и на словах изображает свою готовность к этим переговорам. Но, поскольку есть Соединенные Штаты, которые заинтересованы в том, чтобы Украина превратилась в «токсичную страну», которая бы создавала серьезные проблемы и России, и Европе на протяжении длительного времени, то, конечно, в итоге все эти переговоры провалятся.
Напомню, в июне были переговоры о прекращении огня. Россия и Европа с Порошенко вели трехсторонние консультации. Было достигнуто решение о прекращении огня, но в результате спустя полчаса после переговоров ближе к полуночи Порошенко оделся в военную форму, заявил, что он верховный главнокомандующий и снова начал военную операцию. То есть кто-то ему позвонил и «промыл мозги», в результате все договоренности были сорваны.
Позиция Украины на данном этапе сводится к тому, чтобы соглашаться на переговоры, но делать все, чтобы они сорвались. Поэтому я пока, к сожалению, пессимистично отношусь к переговорному процессу. Нам всем хотелось бы, чтобы разум наконец восторжествовал и были достигнуты реальные договоренности, но пока со стороны официального Киева мы особого желания не видим.
Полагаю, пока у Киева есть надежда к зиме решить вопрос военным путем, и до этого они по-прежнему будут делать ставку на военную операцию.
К тому же любые переговоры пока еще рассматриваются Киевом как возможность передышки для повстанцев. А вот с наступлением зимы, когда военная операция затянется и Киев реально осознает, что там не все так просто, как ему кажется, тогда появится какое-то пространство для переговоров. А пока все это напоминает переговоры Израиля с Палестиной, которые все время договариваются о прекращении огня, который очень быстро возобновляется.
Боюсь, самый худший сценарий для украинского противостояния – превратиться в аналог палестино-израильского конфликта с непредсказуемым характером, перманентным обострением и без перспектив на скорое завершение.
Прямых повторов в истории вообще никогда не бывает, поэтому говорить о том, что были подобные прецеденты и как из них выходили, очень сложно. Это все очень индивидуально, и сейчас ситуация на Украине не похожа на какие-то прецеденты, несмотря на то, что аналогов подобных конфликтов множество.
На данном этапе усадить стороны за стол переговоров сложно, потому что позиции полярные. Все говорят: «Мы – за мир», но каждый мир понимает по-своему, каждый мир понимает в свою пользу, каждый понимает мир только на условиях собственной победы. Для самопровозглашенных Донецкой и Луганской республик собственная победа – это их признание со стороны официального Киева. А для Киева победа – это прекращение существования самопровозглашенных республик. Поэтому я, честно говоря, не совсем представляю, как могут выглядеть переговоры о мире. Скорее это могут быть только переговоры о перемирии. Но и в перемирии тоже мало кто из них заинтересован.
Многое зависит от позиции Москвы. С одной стороны, все хотят, чтобы было действительно как можно меньше крови, садистов не так много. А с другой стороны, продолжение боевых действий так или иначе всех устраивает, потому что для Донецкой и Луганской республик продолжение боевых действий – это подтверждение их существования, надежд на окончательную победу у них немного. Они тянут время, при этом ведут переговоры с Москвой, прося и требуя помощи, и военной, и дипломатической, и финансовой, и какой угодно. И продолжают вроде бы существовать и оставаться действующими лицами на карте.
Для Украины продолжение боевых действий – это предмет для просьб о помощи со стороны Запада. В Киеве действительно не могут разом покончить с противостоянием на юго-востоке, а городская война – это страшное дело, это масса жертв
Для России продолжение боевых действий – это определенная оттяжка времени. Вряд ли сейчас Донецкая или Луганская республика могут победить, а их поражение означает минусы для Москвы, каков бы ни был пиар. С другой стороны, прекратить помощь ополченцам Москва тоже не может, потому что это будет означать в глазах подавляющей части российского населения предательство по отношению к этим республикам, о которых сейчас так много говорят по телевизору. Поэтому у России нет другого выхода, кроме как тянуть резину и рассчитывать на то, что кривая каким-то образом выведет.
В связи со множеством перечисленных факторов я сейчас не очень верю, что могут вестись переговоры, которые дадут конкретный результат. Переговоры вестись действительно могут, но ждать от них прогресса не стоит. С одной стороны, отказаться от переговоров – значит расписаться под тем, что ты не миротворец, что ты хочешь продолжения войны. Никто так не скажет про себя, все говорят: «Да, давайте вести переговоры о мире», но, на мой взгляд, увенчаться успехом эти переговоры не могут.
Как будет складываться ситуация в будущем, сказать сложно. Еще полгода назад мы вообще не представляли, что такой конфликт возможен. Поэтому делать прогнозы не стоит, нужно оценивать ситуацию на сегодняшний день. А она такова: сейчас ни тактически, ни стратегически стороны не могут договориться, потому что у них нет предмета для договоренности. Сдаваться никто из них не намерен, а заключить мир они готовы только на условиях своей победы. На данный момент я не вижу условий для какого-то компромисса, потому что Киев на признание существования этих республик не пойдет.
Рано или поздно Киеву и Донбассу придётся садиться за стол переговоров. Лучше, конечно, раньше, чем позже. И подобные переговоры надо бы вести давно. И тогда, возможно, жертв этой страшной, кровавой бойни было бы гораздо меньше. В любом случае с людьми, которые защищают Донбасс, надо будет вести диалог.
Со временем и Киев поймет, что единственный выход из сложившейся ситуации – переговоры, тем более, что к этому подталкивает не только Россия, но и западные спонсоры киевского режима.
По-другому всё равно не получится установить мир, как бы там ни развивалась эта военная операция. Постепенно на западе Украины всё больше будут расти пацифистские настроения и недовольство населения, и с этим тоже придётся рано или поздно считаться. Мы видим уже сейчас стихийные митинги протеста, блокирование дорог и военкоматов родителями тех пацанов, которых пытаются бросить в эту бойню.
Подобные настроения будут только расти, в этом не приходится сомневаться. В то же время киевская власть всё-таки надеется провести выборы, и ей всё равно придётся учитывать мнение общественности. При этом давление Запада тоже будет нарастать.
На переговоры обречены все стороны данного страшного конфликта, и международный опыт тому подтверждение. Практически все подобные конфликты (в том числе долгоиграющие) решались в конечном итоге не силой оружия, а за переговорным столом. Сколько воевали северные ирландцы против Англии, сколько десятилетий велась эта борьба – но, тем не менее, в конечном итоге, все проблемы решались в ходе переговоров. И сейчас мы видим, как королева Великобритании принимает вчерашнего лидера Ирландской республиканской армии у себя на приёме, и считается, что всё это вполне нормально и цивилизованно. Рано или поздно подобный диалог вести придётся.
Готовы ли все вовлеченные в украинский конфликт стороны к началу переговорного процесса на данном этапе?
На самом деле сложно оценивать позиции всех сторон. Уже были попытки ведения подобных переговоров. Как минимум дважды в Донецке встречались представители Киева (хотя довольно странные представители) и Донецкой и Луганской народных республик. Переговоры проходили при участии, в том числе, представителей Российской Федерации, но при этом ни о чём не договорились. Киев по-прежнему в качестве своего условия выставляет требование полного разоружения так называемых боевиков и сепаратистов. На что те вполне резонно отвечают: «Какие же это переговоры и какой это компромисс, если речь идёт не о согласовании и не о том, чтобы там стороны могли договариваться о чём-то, а просто о капитуляции?», к чему донецкие ополченцы не видят никаких предпосылок. Им в ответ ничего практически не гарантируется. Зачем тогда, спрашивается, люди там гибли и воевали? Конечно, подобная позиция Киева является обструкцией данных переговоров и не более того.
Однако, повторюсь, рано или поздно переговоры состоятся, как бы ни разнились позиции Москвы, Брюсселя и Вашингтона.
Мы понимаем прекрасно, что Россия заняла одну сторону, а Европа и Запад на другой стороне данного конфликта. В этой связи, конечно, нельзя говорить о том, что все стороны примут позицию России или Запада как нейтральную. Но именно учитывая тот факт, что Россия волей-неволей вовлечена в данный конфликт, было бы странно решать все подобные вопросы без участия российской стороны.
Москва принимает участие в качестве посредника в переговорах по таким конфликтам, которые, казалось бы, далеко от неё, вроде сирийского конфликта, а тут война происходит на её границах, и Россию, хочешь-не хочешь, вовлекают в данный внутригражданский украинский конфликт. От этого никуда не деться, поэтому Россия должна активно присутствовать на переговорах, и, на мой взгляд, гораздо более активно присутствовать в разрешении этого конфликта, чем это было до сих пор.