Статья
1310 26 апреля 2016 11:11

Русский контекст Brexit

В эти дни в Великобритании начинается официальная агитационная кампания в рамках намеченного на 23 июня общенационального референдума, на который вынесен вопрос о выходе страны из Европейского Союза.

Тема, еще недавно казавшаяся уделом политических маргиналов, почти что анекдотом, неожиданно превратилась в самый главный политический водораздел, почти точно пополам разделивший все слои общества – от далеких от политики обывателей до вершин политического истеблишмента. Глава кабинета министров против мэра Лондона, руководитель Банка Англии против высшего генералитета…

Согласно результатам последнего опроса, проведенного The Financial Times 12 апреля, 43% британцев выступают за то, чтобы остаться в ЕС, 42% – против. Такого уровня волатильности консервативная и в целом инерционная британская политика не знала с окончания Второй Мировой.

Для аналитиков в России важно, что Brexit – так на политическом жаргоне называют выход Великобритании из состава ЕС – становится как минимум вероятным.

Возникает задача проанализировать российские контексты политики в Старом Свете, уже в совершенно новых условиях.

Здесь необходимо отметить одну важную деталь. Если сами британцы, как мы видим из опросов, разделились почти точно пополам в своих европейских предпочтениях, то континентальная Европа всеми силами стремится острова удержать – и тем самым дает дополнительную аргументацию сторонникам Brexit: «Мы им нужны куда больше, чем они нам».

Практически в те же самые дни, что и опрос The Financial Times, – с 4 по 14 апреля – аналогичный опрос по заказу Deutsche Welle исследовательская компания TNS проводила во Франции, Германии, Испании и Польше.

Результат опроса показал, что 78% немцев, более чем две трети испанцев и почти 6 из 10 французов хотят, чтобы Великобритания осталась в ЕС. Заметим, что мы говорим здесь не об эстонцах с румынами – об опорных, базовых странах ЕС, прошедших путь сближения еще с франко-германского Союза угля и стали, сразу после войны.

Таким образом, возможный уход Великобритании будет гораздо большим потрясением для самого Евросоюза, чем для Объединенного королевства – прежде всего, на уровне отторжения нынешней, «брюссельской» модели евроинтеграции.

Британия возможный выход переживет и, скорее всего, почти не заметит на бытовом, обывательском уровне. А вот евробюрократия Брюсселя – гарантированно нет.

При любом результате референдума – даже если в последний момент чаша весов в Лондоне склонится в пользу сторонников ЕС, дни нынешнего вялого и, прямо скажем, неадекватного задачам руководства крупнейшим цивилизационным объединением мира брюссельского бюрократического аппарата, – сочтены.

Никто из европейских супертяжеловесов – Германия, Франция, Британия, если останется – больше не рискнет доверять судьбу общеевропейской идеи тускам и ван рюмпеям.

Чего же в этой ситуации ждать России?

Прежде всего, экспертами давно отмечено, что Россия гораздо лучше решает свои задачи на континенте через национальные правительства, чем через Брюссель. Москва просто не понимает, как ей работать с «правительством», чей бюджет меньше 2% от общего бюджета «регионов», которым оно якобы руководит, и чьи любые решения единолично может отменить Мальта или Литва. Причем не только на своей суверенной территории – везде в Европе.

В этой связи Brexit, каковы бы ни были его итоги, приведет к перетоку полномочий и власти в еще большей степени в пользу национальных столиц: французские и немецкие элиты просто не рискнут замыкать минимально серьезное дело на Брюссель, – британские, если останутся, тем более. 
Как уже сказано, это выгодно Москве.

«….Хорошо известно, что Россия предпочла бы иметь дело с отдельными национальными государствами ЕС по отдельности, а не с Евросоюзом в качестве коллективного образования. Для России будет предпочтительным [неизбежное по итогам референдума] отдаление и меньшая интеграция европейских стран-членов Союза….» – высказался не так давно Палмер Морган из Немецкого института международной политики и безопасности, известный европейский эксперт в области интеграционных механизмов на континенте.

Другой видный эксперт в европейских делах, Майкл Эмерсон, бывший посол ЕС в Москве, а сегодня руководитель проектов Центра европейских политических исследований, также заявил, что Brexit смещает ЕС в сторону более мягкой позиции по отношению к России – но приводит к этому свои аргументы.

Они в большей степени связаны с собственно страной референдума – Великобританией.
«Великобритания находится в ядре наиболее жесткой части спектра стран-членов ЕС [по отношению к России], – ….. не так безапелляционно, так как Польша или страны Балтии, но с гораздо меньшим весом собственных коммерческих интересов при принятии решений, чем в Германии или Италии, например. ….. Таким образом, в целом, перевес взглядов в Совете министров иностранных дел [при любых итогах Brexit] будет склоняться в сторону более мягкого края политического спектра…» – утверждает Эмерсон.

О чем конкретно идет речь?

В последние годы очевидное сближение с Россией было видно в Венгрии под руководством Виктора Орбана, а также в Словакии под руководством Роберта Фицо.

Что касается Германии, ее власти, как можно заметить, уже сегодня вынуждены сочетать жесткую риторику в отношении Москвы с сохранением преимуществ экономической кооперации – сказывается огромное влияние на политику уникального, нигде больше в Европе не проявляющегося в такой форме института «капитанов немецкого бизнеса». Характерный пример – вторая нитка газопровода Nord Stream, ставшая важнейшим разделяющим фактором в ЕС.

Сам тот факт, что Brexit стал политической реальностью, оживил позиции евроскептиков – особенно там, где они и так были на подъеме. И хотя в отношении России позиции оппонентов евроинтеграции во Франции и в Польше – а речь именно об этих странах – диаметрально противоположны, усиление политики национальных интересов, национального прагматизма для Москвы выгодней «политики общеевропейских ценностей». Даже в Варшаве, а уж в Париже – тем более.

Кроме того, Brexit, по оценкам аналитиков, приведет и к смягчению собственной политики Британии.

Надвигающаяся угроза второго шотландского референдума о независимости, если страна решит уйти из Евросоюза, заставит Вестминстер показать, что с выходом из ЕС «все теперь по-другому», и шотландцам незачем отдаляться от Лондона.

А политика конфронтации с Москвой – тема Брюсселя и, далее по цепочке, Вашингтона. В этом сезоне в Лондоне чужая, немодная тема….

То, что антироссийская тема воспринимается именно как «брюссельская» игра, наглядно показал недавний референдум по соглашению об ассоциации ЕС и Украины.

Политические аналитики по обе стороны барьера признавали, что на самом деле Украина здесь была не более чем поводом, темой был отказ нации с самой древней на континенте демократической традицией отдавать свой суверенитет евробюрократам. В результате евроскептики на голландском референдуме победили – не для России и не за Россию, но к безусловной пользе России.

Итог референдума по присутствию Великобритании в ЕС, конечно же, сегодня непредсказуем. Но контуры европейской политики после голосования видны уже сегодня. Это будет Европа с большим весом национальных правительств, гораздо менее склонная доверять важные вопросы безликим бюрократам.

И это очевидно в пользу Москве.

Директор российского Института инструментов политического анализа Александр Шпунт специально для «Актуальных комментариев»

Другие материалы автора

*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

____________

Читайте также:
© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".