Логика размежевания

13 марта на сайте Министерства госбезопасности ДНР был опубликован указ главы республики Александра Захарченко от 27 февраля, в соответствии с которым линии соприкосновения между Донецкой народной республикой и Украиной присваивается статус государственной границы.

Данный шаг вписывается в тенденцию по размежеванию между Киевом и республиками Донбасса, которая усилилась с начала года. Ранее Россия признала выдаваемые властями ДНР и ЛНР документы до выполнения Минских соглашений. Республики ввели внешнее управление на украинских предприятиях и прекратили торговлю углем. Одновременно в России все чаще раздаются голоса в поддержку официального признания Донецка и Луганска по сценарию Абхазии и Южной Осетии. Кремль, со своей стороны, пока намеренно оставляет простор для интерпретаций.

Поводом для этой серии решений и заявлений послужили три причины.

Во-первых, в 2017 году произошла резкая эскалация позиционных боевых действий в зоне конфликта. Острота вооруженного противостояния увеличилась в результате приближения украинской армии вплотную к позициям ополченцев на некоторых участках линии соприкосновения. 10 марта первый заместитель председателя Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине Александр Хуг признал, что последняя отчетная неделя наблюдения была третьей по интенсивности насилия с начала 2016 года. Резко выросло и применение запрещенных Минскими соглашениями тяжелых вооружений. Несмотря на консенсус относительно отсутствия силовых сценариев решения конфликта, перестали работать те предохранители, которые удерживали стороны от сползания в большую войну.

Во-вторых, площадка переговоров в Минске не смогла остановить рост насилия. Контактная группа стала жертвой стратегии Киева по делегитимации республик. Не желая повышать субъектность ДНР и ЛНР успешными переговорами в Минске, украинская сторона систематически блокировала принятие или выполнение важнейших решений, что лишь расширяло взаимное недоверие между сторонами конфликта. Так, из-за поведения украинских переговорщиков решения «нормандской четверки» по разблокированию процесса политического урегулирования так и не были реализованы.

В-третьих, последней каплей стало попустительство украинских властей блокаде Донбасса, которую осудили все международные партнеры Киева. Бездействие Украины и угроза остановки предприятий дали карт-бланш ДНР и ЛНР на совершение зеркальных шагов.

Все участники переговоров продолжают признавать на словах безальтернативность Минских соглашений. Однако проблема в том, что на практике они сейчас не работают. В этой непростой ситуации у Кремля остался не такой уж большой выбор сценариев дальнейших действий.

Первый – все-таки найти способ принудить Украину к возвращению в мирный процесс, что невозможно без изменения позиции западных стран, которые должны на деле признать равную ответственность сторон за невыполнение Минских соглашений.

Второй – начать готовить благоприятные для себя условия на случай перезапуска мирного процесса в действующем или новом формате в неопределенном будущем. Так получается, что практические решения для обоих сценариев на данном этапе совпадают, и они находятся в русле постепенного укрепления суверенитета республик.

Кремль и ДНР-ЛНР начали совместно расширять политическое и экономическое давление на Украину, в том числе создавая реальную угрозу признания республик. Эта угроза создается за счет достройки их государственности и экономического обособления Донбасса от Украины. Обозначение движения в этом направлении должно напомнить украинской стороне и западным игрокам о необходимости возвращения к имплементации Минских соглашений, если Киев и Запад действительно хотят завершить конфликт и восстановить украинский суверенитет над Донбассом. При этом процесс не обязательно должен закончиться признанием ДНР и ЛНР Россией де-юре. Достаточно определить перспективу формирования таких условий де-факто, когда уже сама Россия не сможет ничем помочь Киеву для дипломатического возвращения Донбасса.

Наконец, российские официальные лица неоднократно заявляли, что видят решение конфликта в прямых переговорах Украины и республик, в которых все остальные международные игроки могли бы выступать только в качестве незаинтересованных посредников. Следовательно, на случай возобновления переговоров (возможно, с участием новых украинских властей) для Кремля была бы идеальна ситуация, когда Россия перестала бы восприниматься как сторона конфликта, а Киев был бы поставлен перед необходимостью договариваться обо всем только с Донецком и Луганском. Для этого республики должны обладать настолько сильной и непререкаемой субъектностью, чтобы исключение их из переговорного процесса представлялось бы для украинской стороны уже нерешаемой и, более того, деструктивной задачей. Поэтому в ответ на шаги Киева по размежеванию с Донбассом ДНР и ЛНР формально укрепляют свой суверенитет и проводят институциональные границы с Украиной. Здесь можно напомнить не раз озвученный интерес республик, согласно которому даже если интеграция окажется неизбежной, они не должны институционально раствориться в украинской государственности.

Заместитель директора Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов

Все материалы автора
____________

Читайте также:

• 6 – 12 марта. Украина-Донбасс: урегулирование конфликта
  
• Экономия форматов
  
• Большая ошибка украинской власти