СФ проверит свои ряды на наличие бизнесменов

Заявление Матвиенко, что сенаторы, управляющие бизнесом, потеряют свое место в Совете Федерации, еще одно свидетельство того, что так называемое дело Гудкова – не одноразовая кампания и не акция политической мести к конкретному депутату за мифическое предательство. Началась серьезная работа по приведению нашего парламента в соответствие с существующими законами о его статусе.

За последние двадцать лет так сложилось, что в этом вопросе накопилось действительно очень много проблем, много несоответствий закону. Должна быть прекращена практика, когда в сенаторы приходят люди, если и не на прямую из бизнеса, то тесно с ним связанные, и потому очень богатые. Всем понятно, какие приоритеты у человека, если он занимается бизнесом и одновременно идет на общественную или государственную службу.

Понятно, что человек будет отдавать минимум общественным делам и в основном заниматься своим бизнесом. И такое положение вещей недопустимо. Отчасти именно из-за такого подхода принимаются конъюнктурные законы.

Инициатива Матвиенко – своевременная. Верхняя палата российского парламента – это важный институт в политической системе России. Он является, по сути дела, последним фильтром перед тем, как законопроект получивший одобрение в Госдуме, поступает на подпись к главе государства. На сенаторах лежит особая ответственность за принятие законов.

Поэтому, если у Матвиенко хватит настойчивости, последовательности и твердости, чтобы данную инициативу довести до конца, то мы получим со временем, когда заработает новый закон о выборах, действительно обновленную верхнюю палату. В Совет Федерации придут люди, которые максимум времени будут отдавать именно общероссийским, общегосударственным делам.

Я думаю, что это очень серьезно повлияет на качество нашего законодательства и в целом на состояние правовой атмосферы. Все-таки очевидно, что мы еще очень далеки от идеала правового государства, а это во многом зависит от того, какие законы принимаются и как они принимаются.  

Я оцениваю эту инициативу скорее положительно, потому что коммерциализация парламента, случившаяся в девяностые, в принципе не способствует поддержанию авторитета власти. Во-вторых, само собой случается регулярно то, что называется конфликтами интересов, и это сказывается на качестве работы правительства, на качестве законотворческой работы.

Другое дело, что зачастую других людей, которые способны были бы выходить на выборы и выигрывать их у партии власти, просто нет. Выборы – это же еще и существенные затраты. На выборы нужно выдвигать ресурсных людей, а где взять ресурсы, как не у бизнеса? Поэтому я не скажу, что преобладание, но заметное присутствие людей бизнеса в парламентах предопределено объективно. И как эту проблему решить, честно говоря, я не понимаю.

Не исключаю, что и у Валентины Ивановны тоже нет понимания, к чему приведет ее предложение. Если инициатива будет внедряться серьезно, с применением должного политического ресурса, то это приведет, конечно, к тому, что какая-то часть депутатов и сенаторов покинет Федеральное собрание, какая-то часть постарается дистанцироваться от своего бизнеса, постарается получше его спрятать.

В обществе в последнее время назрел очевидный активный поворот. Требования об очищении рядов как госслужбы, так и депутатских рядов звучат все чаще и чаще. В этой связи крайне важно, что Валентина Матвиенко занимает позицию, которая соответствует требованиям общества. В частности, речь идет о ее заявлении по поводу ювенальной юстиции – действительно, принятый Госдумой законопроект нельзя рассматривать как успешный. Это законопроект, который был разработан слишком торопливо и для нашей страны, конечно, совершенно не подходит.

Точно так же показательно ее заявление по сенаторам. Данные соцопросов показывают, что порядка 75% населения выступают против того, чтобы госслужащие и приравненные к категории чиновников (то есть депутаты Госдумы и члены Совета Федерации) занимались помимо своей работы бизнесом. Государство и так тратит на них крайне большие деньги, предоставляет им крайне значительные возможности, чтобы те еще вперед своему служению Родине ставили служение собственному бизнесу. Поэтому, конечно, позицию Матвиенко надо поддерживать.

Половина Совета Федерации, видимо, должна будет лишиться мандатов, потому что там заседает очень большое количество бизнесменов. Их в СовФеде больше, чем в Государственной думе.

Большинство из сенаторов или сами являются крупными бизнесменами, или они партнеры в чьем-то бизнесе. Но так или иначе какие-то бизнес-интересы они имеют. А просто профессиональных политиков, альтруистов, в Совете Федерации практически нет. Поэтому как предложение Матвиенко будет реализовываться – большой вопрос.

Сенаторам придется тщательно скрывать информацию о себе или расставаться с мандатом. Я думаю, что мало кто добровольно согласится отказаться от него, а если это будет делаться принудительно, то вызовет целую череду скандалов.

Я поддерживаю подобные действия по самоочищению наших законодательных органов власти. Даже вне зависимости от того, будут или не будут в данный моменткакие-то масштабные результаты, это является превентивной мерой. Это означает, что те люди, которые являются сенаторами, депутатами Госдумы, будут серьезно задумываться и будут использовать все возможности для того, чтобы отойти от непосредственного управления теми активами, которые им принадлежат, использовать варианты «слепых трастов» и прочее, что принято в международной практике.

Я согласен с таким решением. Не думаю, что в данный момент это приведет к каким-то запредельным результатам. Мы понимаем, что собственниками активов являются как минимум четверть всех сенаторов. Я не думаю, что это приведет к каким-то запредельным результатам сейчас, но как меру превентивную, как меру, улучшающую ситуациию и существенно улучшающую отношение населения к тому же Совету Федерации, я приветствую и считаю, что это крайне полезно.