Статья
2104 10 сентября 2012 17:21

Разведка боем

«Разведка боем» - так святейший патриарх Кирилл назвал в эфире телеканала «Россия» те проявления агрессии, с которыми столкнулась Русская православная церковь в последнее время. 

Спиленные кресты, украденные мощи, оскверненные стены храмов - все это боевая проверка того, насколько глубока вера в Россию, объяснил патриарх, отвечая на вопросы обозревателя «Вестей» Дмитрия Киселева.

Напомним, что волна антиклерикальных акций поднялась после судебного процесса над участницами панк-группы Pussy Riot.

В частности, 19 августа неизвестные нанесли надписи на стены двух православных храмов в Южно-Сахалинске. Несколькими днями ранее хулиганские надписи появились на одном из древнейших соборов Пскова. В ночь на 28 августа злоумышленники написали «Pussy Riot» на стене храма в Свердловской области.

Кроме того, в ночь на 25 августа неизвестные спилили поклонный крест в Архангельске и три креста в поселке Смеловский в Челябинской области. 4 сентября на Алтае вандалы повалили православный крест и порубили его топором

Напомним, что 17 августа Хамовнический суд Москвы приговорил трех участниц Pussy Riot - Надежду Толоконникову, Марию Алехину и Екатерину Самуцевич - к двум годам колонии общего режима по обвинению в хулиганстве. Поводом для тюремного срока послужило выступление Pussy Riot на амвоне храма Христа Спасителя.

По мнению главы православной церкви, многие жители страны похоронили способность к самоорганизации и отстаиванию самых дорогих для них ценностей. Но когда миллионы людей пришли в храм поклониться принесенной в Россию святыне - поясу Пресвятой Богородицы, у кого-то появилось желание проверить, действительно ли народ так привержен к вере, способен ли он ее защищать или это всего лишь безликая тихая аморфная масса.

Агрессия, с которой мы столкнулись, - это «агрессия против нашего культурного ядра, нашего цивилизационного кода», как сказал патриарх.

В русской жизни и истории ее центральным, доминантным началом всегда была святость. Поэтому предметом нападок и целью агрессивной «разведки боем» сегодня становится именно она.

При этом социологические опросы однозначно подтверждают: абсолютное большинство не принимает кощунства, а число одобряющих их умещается в рамках статистической погрешности.

В очередной раз отвечая на вопрос о все чаще возникающих обвинениях церкви в сращивании с государством, патриарх Кирилл подчеркнул, что «это миф, созданный специально» для того, чтобы атаковать церковь с определенных мировоззренческих позиций. Оппоненты РПЦ утверждают, что она претендует на управление сознанием и волей своих последователей, что опасно с точки зрения свободы.

Нет ни одного документа, ни одного заявления или слова патриарха, на основании которых можно было бы сделать вывод о сращивании церкви с государством, подчеркнул ее предстоятель. Наоборот, РПЦ как раз защищает свою автономию, понимая, что только свободная церковь имеет возможность влиять на людей.

Между тем нападки на РПЦ со стороны защитников гражданских свобод продолжаются. 

Последний инцидент - общество защиты прав потребителей «Общественный контроль» и лично председатель организации Михаил Аншаков пожаловались на патриарха Кирилла в суд Архиерейского Собора. Защитники прав потребителей сочли, что в их компетенции указать высшему духовному суду на недостатки главы церкви. 

В частности, как сообщают «Известия», патриарха обвиняют в лихоимстве и нарушении 10 правила четвертого Вселенского Собора: «Епископ, или пресвитер, или диакон, взимающий лихвы, или так именуемыя сотыя, или да престанет, или да будет извержен». В качестве примера лихоимства правозащитники приводят компенсацию в размере 19 миллионов рублей, присужденную в качестве возмещения ущерба квартире патриарха Московского и всея Руси Кирилла Замоскворецким судом города Москвы. Также, по мнению обвинителей, глава Церкви нарушает 76-е правило Десятого Вселенского Собора и виновен «в торговле в доме Божьем».

«Общеизвестно, что в настоящее время торговля в храмах Русской православной церкви как в здании самого храма, так и за его пределами, но в пределах церковной ограды, получила повсеместное распространение. Торговля осуществляется как предметами религиозного назначения, так и сувенирами для туристов, ювелирными украшениями, а также иногда продуктами питания (снедью) - выпечкой, медом, вином и т.п. Самым ярким примером может служить торговля в храме Христа Спасителя, фактически являющемся бизнес-центром. На территории храма находятся две церковные лавки, находящиеся в ведении Подворья патриарха Московского и всея Руси, где ведется торговля сувенирами для туристов, ювелирными украшениями, товарами народного потребления», - приводят свои доводы обвинители в обращении к суду Архиерейского собора.

Также, по мнению общественников, патриарх Кирилл виновен «в участиях трапезах братолюбия» (имеются в виду банкеты, проводимые в залах храма Христа Спасителя), «в стремлении к роскоши» (в качестве доказательства выступают публикации о часах Breguet, принадлежащих патриарху РПЦ).

Кроме того, общественники подозревают главу Православной церкви в проживании в доме с женщиной, не являющейся матерью, сестрой или теткой, и упрекают патриарха Кирилла в том, что он принял духовный сан слишком рано - в 22 года, тогда как правило Шестого Вселенского Собора требует рукополагать священника не раньше 30 лет. Защитники прав потребителей требуют не только лишить патриарха Кирилла сана, но и отлучить его от Церкви.

Патриарх в свою очередь призывает прихожан быть готовыми в любой момент отдать свою жизнь ради веры и Отечества.

Комментарии экспертов

«Разведка боем» для РПЦ закончилась тем, для чего она и предназначена - не для того, чтобы нанести урон противнику, а для того, чтобы посмотреть, где у него расположены укрепления, где находятся сильные места, а где слабые. И вот разведка боем в виде такой полугодовой кампании против Русской православной церкви, вне зависимости от того, кто был ее заказчиком, кто реализовывал, как раз продемонстрировала слабые места Православной церкви. 

Несмотря на то, что Кирилл привлек к информационной поддержки РПЦ хороших специалистов, в том числе и людей, которые не имеют каких-либо церковных санов, эта «разведка боем» продемонстрировала, что в условиях современной информационной кампании Православная церковь весьма уязвима и не может быстро и оперативно реагировать на какие-либо выпады против себя. Поэтому, в принципе, ущерб, который понесла церковь в результате «разведки», существует, но он несколько преувеличивается. А вот слабые места церкви, особенно брешь в информационной защите, проявились очень ярко.

Что касается сращивания церкви и власти – это, скорее, миф. Потому что оппоненты церкви под сращиванием церкви и власти подразумевают активную экспансию Православной церкви во все сферы при поддержке власти. То есть в данном случае речь идет не о сращивании церкви и власти (это не входит в задачи церковного руководства), а идет речь об экспансии РПЦ при поддержке власти. На самом деле сращивание церкви и власти, где церковь выступает в качестве младшего партнера, это в интересах власти, и власть сейчас этого добивается. Поэтому здесь нужно быть, во-первых, осторожнее в терминах, а во-вторых, не рубить с плеча и не лепить штампы, а смотреть более детально, что происходит в деятельности церкви, в какие сферы новые для себя, по сравнению с предыдущим патриархом, осуществляется экспансия и так далее.

Если говорить о том, что общество защиты прав потребителей «Общественный контроль» пожаловалось на патриарха Кирилла в суд Архиерейского Собора, то нужно отметить, что часто правозащитники у нас используются в медийных кампаниях. Они часто занимаются не защитой прав человека, а информационными какими-либо ударами.  В данном случае правозащитники избрали весьма и весьма нетривиальный ход. Потому что, во-первых, если бы они обратились в суд светский, как уже неоднократно делали другие правозащитники, другие общественные структуры, которые жаловались на РПЦ, в том числе и в связи с делом Pussy Riot, в защиту прав потребителей и так далее, это дало бы церкви очень удобную позицию для обороны. Сразу можно было бы заявить, вне зависимости от решения суда (особенно, если бы решение суда было не против патриарха), что светские власти лезут в церковные дела. 

Сейчас же нужно смотреть на исход рассмотрения данной жалобы. У меня создается такое впечатление, что те, кто подал эту жалобу, прекрасно осведомлены, что церковь – это не некая монолитная структура, а там есть различные группы интересов, различные центры влияния, многие из которых нелояльны патриарху, и по той или иной причине им не нравится та позиция, которую занимает патриарх. И если решение суда будет неудобным для Кирилла, это продемонстрирует, что у церкви есть еще одно большое уязвимое место – это отсутствие монолитной позиции в общении с внешним миром. 

Я не могу сказать однозначно, что церковь обрела сторонников, хотя и то, что она потерпела имиджевый урон, также нельзя сказать. Совершенно определенно обозначилось, что в нашем обществе есть группы, которые настроены очень резко и агрессивно по отношению к церкви. И эти группы в результате антицерковной кампании, которая длилась полгода, почувствовали, что они не одиноки, и начали высказываться в адрес церкви более резко и агрессивно. Потому что до этого у нас существовал в обществе определенный консенсус, установившийся еще в самом конце 80-х годов, после тысячелетия крещения Руси. Мы поняли, что православная церковь является значимой для нашего общества ценностью, и те, кто не разделяет этой точки зрения, выглядели как маргиналы. А теперь они себя чувствуют в мейнстриме, они себя чувствуют как герои дня, защитники то ли свободы, то ли творчества, то ли чего-то там еще.

С другой стороны, надо понимать, что при этом значительная часть людей, которые считали для себя православие значимой ценностью, но не думали, что им придется столкнуться с ситуацией, когда его надо будет однозначно, четко и жестко защищать, теперь увидели, что быть православным - это не только крестить лоб перед телекамерой и произносить общие слова о духовности, но и вступать в достаточно резкие дискуссии и уметь исповедовать свою веру. Сейчас не как 20-30-е годы или древние времена христианства, мученическая смерть за Христа - редкость. Хотя можно вспомнить отца Даниила Сысоева, убитого два года назад фанатиком в Москве. При этом в словесных баталиях потерпеть за церковь сейчас многим придется. Пусть лучше они своевременно отступят и покажут, что они на самом деле не наши, чем потом сбегут в какой-нибудь решающий момент. 

К сожалению, эта же «разведка» выявила и многие внутренние слабости церковного организма. Прежде всего, что существует достаточное количество недостойных священнослужителей. Существуют некоторые священнослужители, которые наносят церкви вред своими словами, своими делами и очевидным несоответствием того морального облика, к которому они призваны и в котором они должны пребывать, когда приняли монашество и тем, что они делают. Монах в автомобиле представительского класса – это вещь абсолютно абсурдная и несовместимая ни с чем. Когда принимается монашество, прежде всего обещают людям и богу, что не будут стяжателем собственности, тем более предметов роскоши. На мой взгляд, церковь поступит правильно, если она обратит внимание на тех людей, которые позорят образ священнослужителя, и приведет их статус в соответствие с церковными канонами. 

Я не считаю, что идет сращивание церкви и государства. Плохо, когда государство начинает командовать церковью, навязывать ей чуждые учения, чуждую практику, когда оно начинает коррумпировать и развращать церковь. В таких условиях это однозначно плохая вещь. Когда государство оказывает посильную поддержку церкви в ее миссии, в этом ничего плохого нет. 

Как политолог, который давно изучает эти процессы, я могу сказать, что да, в общем и целом это - миф. Церковь отнюдь не пользуется той государственной поддержкой, которой, может быть, следовало бы. А со стороны общества наша церковь часто сталкивается со многими трудностями по первостепенным вопросам, в частности по вопросу преподавания в школе и ряде других. А то, что некоторые отдельные чиновники покрывают это потаканием каких-то мелких страстей того или иного духовенства, то есть как раз коррупционная составляющая подобных отношений, это не сращивание церкви и государства. Это сращивание бюрократов - государственных и церковных. И это вещь противоположная тому здоровому взаимодействию церкви и государства, которое нам нужно. 

С точки зрения общественного мнения, церковь неумно себя повела с Pussy Riot, в том смысле, что группа профессиональных провокаторов, представителей панк-культуры, добилась того, чего хотела. Она добилась осуждения, привлечения к себе общественного мнения, даже президенты разговаривают с руководством России об этих далеко не самых талантливых и далеко не самых почитаемых населением девчонках. Они специально устроили этот перформанс, чтобы вызвать негодование власти, в первую очередь, и привлечь к себе внимание. То есть они себя капитализировали. А церковь помогла им стать известными в своей среде, среди панк-культуры, среди европейской либеральной молодежи, среди российской либеральной молодежи. В этом смысле провокация Pussy Riot удалась. Если бы эта провокация в Храме Христа Спасителя не прошла, то им нужно было бы это повторять, повторять и повторять, потому что они стремились к славе, а через славу к известности и к деньгам.

Репутационно церковь потеряла, конечно, определенные баллы за счет несколько грубого и костного своего поведения. Нужно было не привлекать внимания к Pussy Riot. 

С другой стороны, верующие считают, что два года – это такая мелочь по отношению к этим чуть ли не сатанистам. То есть те, кто поддерживал церковь, - еще больше поддерживают церковь. Это нормальное явление, когда атеизм или политический либерализм становится более агрессивным и выступает против традиционалистских форм объединения граждан, в ответ вырастает такой воинствующий фундаментализм религиозный, то есть это все очень взаимосвязано. 

Утверждения о сращивании РПЦ и государства - это миф. На самом деле, потому что внутри Русской православной церкви нет такой жесткой стопроцентной чиновничьей структуры. Каждый год мы слышим заявления разных священников о том, что они выходят из послушания, не согласны с мнением Святейшего патриарха и выкладывают это в блогах.

Допустим, было принято решение  о том, что перед крещением родители должны проходить беседу об основах веры. Это не исполняется. Если бы церковь была сращена с государством, то это означало бы, что  священникам бы платили зарплату. Очень многие священники, которые оказались случайно на своих кафедрах, и используют эти кафедры для бизнеса, были бы просто государственным аппаратом отторгнуты. А пока существует достаточно старый,  вассально-феодальный принцип. Поэтому очень тяжело воздействовать на рядовых священников, на самом деле.

Они, по большому счету, никак не зависят от патриарха и священноначалия, потому что деньги получают они копеечные, и во многом нормальный преуспевающий священник – это в первую очередь тот, кто умеет привлекать спонсоров. А когда ты привлекаешь спонсоров, ну, самое большое, чего могут тебя лишить, это лишить сана. А если ты научился привлекать спонсоров, ты и без сана проживешь.

Что касается иска правозащитников на патриарха в церковный суд Русской православной церкви, то он очень своеобразный. Раньше его практиковали только внутри церкви. Когда общественные организации пытаются заставить церковь жить по своему собственному уставу, возникает много нюансов. Я думаю, скорее всего, откажет церковный суд в этой претензии, хотя бы по одной простой причине: для того, чтобы использовать внутрицерковные механизмы, нужно быть членом общины, членом сообщества. То есть любой человек со стороны  не может воспользоваться теми механизмами, которые предусмотрены в уставе и в положениях Русской православной церкви, для этого нужно быть представителем именно самой организации и это подтвердить. 

Но, на самом деле, внутрицерковные  механизмы достаточно закостенели в какой-то степени и не готовы отражать современные тенденции. И я не уверен, что в ближайшие несколько лет удастся как-то сохранить имидж патриарха и имидж Русской православной церкви в глазах интеллигенции, именно интеллигенции. 

Обычный русский работяга особо сильно не верит и особо часто в церковь не ходит, но для него православие – это элемент национальной русской идентичности. Он считает: в церковь не хожу, но родился православным, проходя мимо храма, я на него не крещусь, потому что попов не уважаю, но если кто-то «гонит» против православных, надо посмотреть, а кто это он сам-то такой, собственно говоря. Поэтому все правозащитники, которые пытаются дискредитировать русскую православную церковь, получают популярность и очки в своей среде. А среди тех, кто считает себя русским, даже при нелюбви к Русской православной церкви, включается автоматическая защитная реакция, если кто-то на нее нападает, значит, они против нас. 

Если говорить об имидже церкви, то хуже всего на влияет просвещение, как уже показала практика. Это касается любой церкви. В нашей стране хуже всего на имидж церкви и на ее обычную нормальную функциональность сыграл советский период. Когда вы приезжаете в Америку и приходите в приличную семью, перед едой всегда молятся. В Российской Федерации очень редко в какой семье можно встретить людей, которые перед едой молятся, если только это не магометанская семья. Даже в той же Украине, в той же Молдавии, где вроде бы и с демократией не так хорошо, как у нас, и с деньгами похуже, и вроде бы они не считаются сильно православными странами, если вы постоите возле храма, увидите, что каждый второй – третий на храм креститься. У нас это  тоже редкое явление. Это, кстати, элемент имиджа церкви, уважение к церкви – это тоже элемент ее имиджа, вот здесь беда. 

© 2008 - 2024 Фонд «Центр политической конъюнктуры»
Сетевое издание «Актуальные комментарии». Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-58941 от 5 августа 2014 года, Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-82371 от 03 декабря 2021 года. Издается с сентября 2008 года. Информация об использовании материалов доступна в разделе "Об издании".